– Если все так просто, почему ты до сих пор… – Шу осеклась, вспомнив о «втором смертельном запрете».
Но вместо нее продолжил Бастерхази:
– Потому что всему свое время. Истинный шер может изменить мир, но лишь тогда, когда ему есть ради чего это делать. Не так ли, мой светлый шер? Тебе есть ради чего двигать горы?
– Есть. – Шу почувствовала в тоне Дайма улыбку, а вместе с этим – внезапно горячее касание сильного, надежного мужского тела. – У меня есть ты, Шу. Вы оба.
– У меня тоже. Вы оба, – шепнул Бастерхази, плотнее прижимаясь к ней, и на этот раз Шу ему поверила. Без сомнений и колебаний.
– Значит, мы можем… – она проглотила «избавить Дайма от проклятой печати», – …прямо сейчас? Ведь можем?
Сейчас она верила – да, у них все получится. Прямо сейчас. Потому что они вместе, втроем. Без сомнений и колебаний. И… ей нечего больше скрывать от Дайма и от Роне. Они нужны ей оба, это хорошо и правильно.
Глава 6
О гильдии и не только
…принесут достойные угодную жертву, войдут в
храм Брата, и услышит Брат слова священного
Договора. Станут достойные служить Ему, как
рука служит человеку, а слабые ввергнутся в Ургаш.
Хосе бие Морелле по прозванию Волчок
20-й день холодных вод, Суард
Все тело ломило и жгло, мышцы не слушались. Волчок не мог даже моргнуть.
– Эй, что с тобой? – сквозь всполохи боли пробился ненавистный голос Стрижа.
«Со мной? Как?» – Мысли путались, в голове никак не укладывалось, что белобрысый гаденыш вывернулся.
Темнота рассеялась до сумерек. Прямо перед полными слез глазами появились шесть зеленых крылышек на мохнатом тельце – насекомое в руке Стрижа трепетало, словно живое.
– Светлая! Откуда тут степная оса? – притворно удивился белобрысый. – Волчок!
– Эй, с дороги, отребье! – рявкнул жирный бас.
– Простите, моего друга укусила оса, – оправдывался белобрысый. – Вот она, живая степная оса!
Любопытствующие, увидев «живую» осу, разбежались: никому неохота после укуса валяться куском мяса. Остались только двое бездельников, жующих краденые финики. Оба выглядели так, словно ошивались на базаре с самого утра, а не обежали половину Суарда вслед за младшими подмастерьями.
– Ну же, вставай! – Стриж потряс Волчка и обернулся к бездельникам. – Что уставились? Помогите, что ли.
– Да врешь ты! Живую осу ни один дурень в руки не возьмет, – громко, на публику протянул Угорь. – Покажь!
– Дай сюда! – встрял Шорох. – Сдохла, жаль.
Насекомое перекочевало в карман Шороха, лишая торговцев последних проблесков любопытства.
– В «Кружку», – предложил белобрысый. – После укуса осы нужно молоко.
«Все равно убью, – подумал Волчок. – Подлиза проклятый».
Болтая о всякой ерунде,