Все должно было быть превосходно.
– Отлично.
Посмотрев вниз, я закончила завязывать шнурки и встала на ноги. Боже, сегодня вечером мне действительно понадобится лед. Может быть, даже целая ванна со льдом. Черт. Не в первый раз.
Когда я, отведя плечи назад, поняла, что они напряжены больше, чем я предполагала, я посмотрела на Ивана, который в какой-то момент переместился и был занят тем, что засовывал стопу в то, что было похоже на домашние тапочки.
Что-то в этом роде. Мне хотелось домой.
Сделав шаг к двери, я остановилась в нерешительности. Мы теперь были партнерами. На целый год. Я могла бы быть выше этого. Поэтому я, посмотрев через плечо, бросила:
– До завтра.
Я даже не обратилась к нему по имени в конце. Много чести.
Я подождала, возможно, всего пару секунд, пока не поняла, что он не собирается отвечать – придурок, – и направилась к двери, говоря себе, что неважно, что он ничего не сказал. Какого хрена я еще ждала от него? Что он будет по-настоящему дружелюбен? Я знала, что такое дружелюбие и что такое недружелюбие.
Он уже все сказал. Один год. Это все, на что мы могли рассчитывать вместе.
И ему ужасно хотелось поговорить со мной о том, что было не так, чтобы мы смогли исправить это.
По меньшей мере я могла вполне доверять ему, зная, что могу рассчитывать на то, что он примет самое выгодное в коммерческом плане решение.
Верила ли я ему? Нет, черт возьми. Во всяком случае, недостаточно. Но в то, что это было для него важно, да.
Оттянув ослабший от тренировки пояс на легинсах, я, ссутулившись, втянула живот, чтобы посмотреть, так ли он на самом деле пострадал, как мне казалось – а он пострадал, – и решила, что могу заглянуть в круглосуточно работающий магазинчик и купить там пару мешков льда. Ледяные ванны – это почти пытка, мало, что еще я ненавидела больше, чем их, но… Еще больше мне не хотелось испытывать боль. Мне просто нужно было вспомнить о том, что я – взрослая женщина, и потерпеть.
Но пока при одной мысли об этом у меня заныли кости.
По спине побежали мурашки, отчего я почувствовала себя мямлей, когда, шагая как можно быстрее, шла по холлу. Чем быстрее я окажусь дома, тем лучше. Я могла бы еще выкроить время на то, чтобы посмотреть ночной фильм с мамой и Беном.
На самом деле никто этим утром не таращил на нас глаза, следя за тем, как мы катаемся вместе, но я решила, что это только потому, что по утрам все слишком сосредоточены на себе и ни на кого не обращают внимания. Болтать будут другие, те, кто тренировался во второй половине дня.
И если бы я уже не рассказала маме об этой ситуации, она определенно так или иначе обо всем узнала бы.
Я не собиралась заранее сообщать об этом своим братьям и сестрам, главным образом потому, что получала удовольствие от того, когда все они выходили из себя и впадали в истерику. Мне было смешно. И я была счастлива оттого, что они беспокоятся обо мне.
Продолжая на ходу