Путь израильского наёмника. Наталья Рябцева

как джин в своём кувшине. Мы стали с ним невероятно похожи в этом восточном мире жары и красивых песчаных дюн. Как и джин, я каждый раз возвращался в квартиру после выполненного задания. Как сказочный герой я мчался по вызову телефонного звонка на место, где ждал меня работодатель. Раб квартиры нужен был везде. Я так боялся потерять работу, что соглашался на всё, что мне предлагал хозяин. Вечером приходил уставший домой, купался, садился возле компьютера и только теперь, в виртуальном мире, получал свободу. Я был героем женских сердец, и мне нравилась власть над некоторыми из них. Это так увлекало, что порой я сидел у компьютера всю ночь, а утром вновь торопился к своему господину. Вот так я и существовал, загнанный раб в загнанном мире.

      Но однажды, то ли бог смилостивился надо мной, то ли фортуна вспомнила о моём существовании. Пришла повестка в армию и внутри меня всё изменилось. К этому времени я уже прожил в Израиле два года и был далеко не тем восторженным ребёнком, который приехал в страну. Всё что у меня было, это сносное знание иврита и профессия «принеси, подай, иди и не мешай».

      Мой хозяин Фуат подержал повестку в руках и улыбнулся.

      – Зачем тебе всё это? Ты уже не мальчик, чтобы бегать и выполнять приказы.

      – Да. И поэтому, Фуат, теперь ты не будешь отдавать мне приказы таскать цемент.

      – Ты что? Как ты мог такое подумать? Марш, тащи раствор.

      – Фуат! А как же твои слова?!

      – Ты помогаешь заработать мне, а я даю заработать тебе. Понятно?

      Лицо араба сразу изменилось. Когда что-то шло не по его сценарию, он становился злой. В чёрных глазах я увидел ненависть.

      – Ты что, Фуат, сердишься на меня?

      – Все вы евреи одинаковые. Вам бы только ничего не делать.

      – Ну, ну, Фуат, не нервничай. Я только съезжу туда и сразу вернусь.

      – Ты мне это точно обещаешь?

      – Конечно, обещаю.

      – Ладно, тогда неси раствор и не забудь ещё ящик с плиткой. А потом сбегай за водой и можешь быть свободен.

      – Вы сегодня невероятно добры ко мне, – сказал я арабу на русском языке.

      – Я ничего не понял, – крикнул он мне из соседней комнаты.

      – А ничего и не надо понимать. Сиди, работай, а я за раствором.

      Ведра с цементом уже ждали меня. Хитрый Фуат знал, что я вернусь, поэтому и отпустил. Кому я двадцатишестилетний нужен в армии?

      – Плитка в ящике. Вода в баклажке, а раствор в вёдрах. Фуат, я могу идти?

      – Да, да, и помни об обещании.

      – Пока, мой ненаглядный араб.

      – Ты что-то сказал?

      – Нет, это я попрощался на русском.

      День пробежал быстро, и следующее утро не заставило себя долго ждать. Таких как я, с повесткой в руках, у дверей военкомата было человек тридцать. Короткие стрижки, смуглые лица, смех и разговоры только о боевых войсках. И всё это на иврите. Вот тут я понял, что знаю ещё далеко не все слова. У меня было так мало общения за эти два года. Да и с кем общаться, когда друзей так и не нажил? Я давно привык быть один, ещё там, на тренировках. И даже работа у Фуата