Несмотря на все его недостатки, его сдержанность и сухость, она любила его. Отвернувшись, она прислонилась к стене и медленно сползла на пол, подтянув колени к груди. Сейчас ей хотелось превратиться в одну из фарфоровых кукол, стоявших в шкафу рядом с Мией: жить за стеклом, спокойно и безопасно… Она пыталась быть сильной, не обращать внимания на удары судьбы, но они оказались слишком сильными.
Мия положила голову на колени и стала разглядывать кукол. Спящий младенец с крепко сжатыми кулачками; маленькая девочка с беззубой улыбкой, наклонившаяся и смотрящая на мир между пухлыми коленками. Кукольнику отлично удалось ухватить очаровательную детскую непосредственность. Мия протянула руку и взялась за дверцу: незаперто. За стеклом стояли и другие куклы: игривые ангелочки, изящные девочки, молодые женщины, слишком хрупкие и совершенные, чтобы прикасаться к ним. Мия взяла с полки спящего младенца с длинными ресницами и розовыми щечками и уложила его к себе на колени. Фарфор холодил кончики пальцев; на воротнике крошечной распашонки виднелась какая-то надпись. Мия перевернула куклу, ожидая увидеть имя создателя или самой куклы. Но буквы расплылись, и Мия могла сказать только, что там было три слова.
– Там написано «С днем рождения».
Мия подняла голову и увидела Итана, стоящего над ней с непроницаемым выражением лица. Он указал на нагнувшуюся девочку:
– Вот эта моя любимая. Я помогал ее выбирать. Учти, мне было всего семь лет. Наверное, мне казалось, что она смешная.
– Это так, – мягко сказала Мия и с неожиданной искренностью продолжила: – Прости меня, Итан. Я не должна была срываться на тебя. Что бы ни произошло между нашими родителями, ты в этом не виноват.
– Ей присылали каталоги из Европы. – Итан словно не услышал ее. – Она неделями листала их, выбирала. Кукол доставляли в последнюю неделю июня, а второго июля их приносили сюда.
Мия уставилась на него, забыв о кукле, которую держала в руках. Она прекрасно знала эту дату.
– Их двадцать четыре, – тихо проговорил Итан. – С днем рождения, Мия.
Итан знал, что Мия – высококлассный профессионал. Она доказала свою состоятельность, когда они разбирали тендеры; Раджа говорил, что она добра с персоналом и внимательно выслушивает их предложения, никогда ни на кого не давит. Но сейчас, стоя на коленях перед шкафом, полным кукол, она растеряла всю выдержку.
Итан видел изящные очертания ее лопаток, когда она склонялась над куклой, завесив лицо прямыми черными волосами, и с ужасом заметил, что она вся дрожит. Когда он опустился перед ней на колени и отвел густые пряди от ее лица, ее щеки были залиты слезами.
– Господи, Мия, – прошептал он. – Не стану притворяться, что понимаю, что случилось, но она всегда любила тебя, всегда помнила о тебе.
Она разрыдалась. Итан оказался на грани истерики.
– Не надо, – попросил он, вынимая куклу из ее рук, поднимая ее на ноги и крепко обнимая.
Такая одинокая, такая ранимая…
Он просто хотел утешить ее, поделиться своей силой, но ее запах окутал его, пробуждая воспоминания, которых