С трудом я отвел взгляд – и опять дал себе слово больше не смотреть в ту сторону. Я знал эту девушку еще когда голова у нее была. И с ней она мне нравилась куда больше.
Поляна вокруг пропасти не видела такого нашествия давно – а может быть, вообще никогда. Обычно здесь можно было встретить только спешащего вниз вампира. И встретить его мог только другой вампир: с трех сторон пропасть окружали заборы рублевских поместий, принадлежащих членам нашего коммьюнити, так что случайный визитер попасть сюда не мог.
Сегодня, однако, все было иначе. Если бы я не знал, где нахожусь, я вряд ли опознал бы это место: можно было подумать, вампиры проиграли войну людям – и капитулировали.
Пропасть, ведущая к дому Великой Мыши, была полностью открыта – первый раз на моей памяти. Серо-зеленый рулон, в который была свернута маскировочная сеть, придавал происходящему какую-то предвоенную тревожность – словно я видел перед собой открытую для последнего пуска ракетную шахту. Мало того, часть забора была разобрана, чтобы открыть дорогу к провалу. Но самым диким во всем этом зрелище была даже не висящая над бездной голова, а синий автобус, проехавший сквозь проделанную в заборе дыру и остановившийся всего в нескольких метрах от пропасти.
В нем сидели мужчины и женщины в париках, камзолах, вечерних платьях, черных фраках и сценических трико – в подтекающем на жаре гриме, с тщательно завязанными глазами. Их выводили по одному, чтобы они отработали свой номер на краю обрыва. Затем им помогали вернуться в автобус.
Полагаю, это был самый выгодный корпоратив в их жизни – но вряд ли они знали, перед кем поют, декламируют и пляшут. Вероятно, они считали, что это какое-то совместное заседание воров в законе, ФСБ и Межбанковского Комитета, участники которого не хотят, чтобы их видели вместе.
Если называть все вещи своими именами, так оно и было. Именно поэтому, меланхолично думал я, у вещей и нет своих имен – а только те, которые дают им хитрые и расчетливые халдеи.
– Где разбитые мечты
Облетают снова в силу высоты…
Мужик в шортах наконец допел свой номер. Раздался сдержанный аплодисмент, и я тоже два раза хлопнул в ладоши. Певец поклонился в никуда, и охранники повели его назад в автобус, следя, чтобы он не оступился.
– Отмучались, – пробормотал Энлиль Маратович, когда певцу помогли подняться в салон. – Вроде обошлось.
Как только он это сказал, я понял – сейчас произойдет что-то жуткое. Так бывает, когда смотришь фильм ужасов, испытываешь облегчение от завершения какой-нибудь пакостной ситуации – и тут же понимаешь, что перевести дух тебе дали не просто так.
Я, естественно, не ошибся.
Вокруг меня раздался дружный вздох ужаса. Что было, кстати, действительно