– Отлично, – сказала Софи. – Практически слово в слово. А где рука?
Я встал и подал ей руку. Она взяла меня за пальцы – и повела по узкой и крутой каменной лестнице. Мы поднялись наконец вверх и повалились на кровать. Теперь это было единственное высокое и безопасное место в спальне. Выйти из комнаты было нельзя – под входной дверью был обрыв, на дне которого темнела красная жидкость. Чайный столик казался Атлантидой, уходящей в океан возмездия.
Методика Дракулы начинала мне нравиться.
– Мне нужно в ванную, – сказал я.
– Опять практически по тексту, – засмеялась Софи. – Вон туда.
Я увидел, что не все плиты пола возле кровати ушли вниз – вдоль стены осталась дорожка к неприметной дверце, скрытой за зеркалом. Дорожка напоминала тропинку в горах – пройти в ванную можно было только прижавшись к одному из рыцарей, а потом к стене.
Я никогда прежде не видел викторианских санузлов, и у меня возникло ощущение, что я совершаю святотатство на алтаре неведомого бога. Когда я вышел из храма фаянса и меди, Софи лежала на спине, подложив под голову подушку, и внимательно смотрела на стену с картинами. Перебравшись по каменной тропинке назад, я деликатно прилег рядом и сказал:
– Кажется, я понимаю этический смысл этого ритуала.
– Вот как. И в чем он?
– Я много раз замечал, что женщина… Как бы сказать… Не то чтобы испытывает страх перед соитием… Она, скажем так, не хочет брать за него ответственность. Ответственность всегда должна лежать или на партнере, или на непреодолимом стечении обстоятельств. Дракула, видимо, тоже не хотел брать на себя слишком много ответственности – и решил использовать непреодолимое стечение обстоятельств, которое постарался механизировать. Чтобы максимально упростить предварительную мелодраму… Я думаю, он не рассчитывал, что его спутница поверит в реальность происходящего – женщины все-таки не настолько глупы. Он лишь давал ей возможность сделать вид, что она поверила. Чтобы она могла сохранить лицо во всем его бесчеловечном оскале. Очень по-английски. Настоящий джентльмен…
– Ничего ты не понимаешь, – сказала Софи почти нежно.
– Да?
Она кивнула, поглядела на часы и пробасила:
– Мой падший ангел… Я говорю «падший», потому что ты уже почти рухнула на дно греха вместе со мной… Но светлый луч любви в твоем сердце спасет нас обоих, я это знаю… Довольно же слов…
Она повернулась ко мне, и ее губы накрыли мой рот. Я вдруг понял, что Дракула в это время переходил к делу, и она, кажется, настроена серьезно. Я поцеловал ее в ответ, а потом ее руки прошлись по моему телу, и я понял, что она настроена не просто серьезно, а окончательно серьезно…
Следующие полчаса я опущу. Это одно из самых сладких и нежных воспоминаний в моей жизни, делиться которым я пока что не готов. Да и не с кем.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте