Второе: Оставить их там до тех пор, пока они не начнут излучать красное свечение.
Третье: Выложить Камнями Юджерона на полу квадрат площадью около шести-семи футов.
Четвёртое: Встать посередине квадрата и прочитать вслух следующее: «Инац но эгрэв оуров. Инац наммэд тахлау имров. Инац эму эгасап рехто анров. Инац тэно эман Юджерон».
Пятое: Камни Юджерона должны будут…».
На этом листок заканчивался. Джозеф перевернул его, но обратная сторона была пуста. Тогда он снова схватился за книжицу и стал трясти в надежде, что из неё выпадет продолжение списка, но, к сожалению, в книжке больше ничего не было, только старые страницы с непонятными письменами.
Джозеф взял мешочек, развязал и высыпал содержимое на ладонь. В нём оказались блестящие чёрные камни, по форме напоминающие кубы. Камешки были не большие, размером с игральную кость. Детектив сложил их обратно в мешочек, вложил инструкцию и письмо Янга в книжку, и положил её на столик.
– Я в тупике! – произнёс Рейнхарт. – Ни каких зацепок. В журнале мемуары старого археолога, в этом древнем блокноте не пойми что. Ну что же детектив, вот и всё. Поздравляю вас, вы облажались!
После произнесённого вердикта самому себе, Джозеф поднялся с пола и пошёл в ванную. Стиральная машинка давно постирала его вещи. Они были влажными, но Рейнхарт не стал ждать, пока вещи высохнут, и решил переодеться, так как хождение в женском халате било по мужскому самолюбию, а расхаживать голышом по квартире было непрактично, всё могло произойти, в том числе и возвращение агентов «Виктории».
Переодетый во всё ещё влажные вещи, Джозеф ходил по квартире с заведёнными за спину руками. Он прокручивал в голове события, случившиеся в последнее время. Ничего, абсолютно ничего не приходило ему на ум, и он в очередной раз уселся на диван. Взгляд Джозефа упал на знакомую книжицу с мешком, лежащую на столике. Он улыбнулся, в глазах загорелся детский азарт. Джозеф схватил мешочек, высыпал в руку камешки и отправился на кухню.
– Значит, опустить в воду, да Палмер? – произнёс Джо.
Джозеф открыл жалюзи, чтобы свет уличных фонарей осветил кухню, после чего глазами пробежался по кухонной утвари и схватил первую попавшуюся кастрюлю. Наполнив её водой, он бросил в неё шестнадцать блестящих, чёрных камушков и, держа кастрюльку в руках, вернулся обратно в гостиную. Джозеф поставил посудину на столик и сел рядом на диван. Около пятнадцати минут он сидел перед кастрюлей, подперев щёку в ожидании свечения, пока урчание живота не напомнило ему о голоде. Детектив снова пошёл на кухню и проверил содержимое холодильника. Он наспех сделал три бутерброда и заварил чай. Один бутерброд закусил зубами, остальные два взял в одну руку, а чашку с чаем в другую и с этим импровизированным ужином вернулся в комнату.
Зайдя в гостиную, челюсть детектива непроизвольно отвисла, выронив изо рта бутерброд, который с характерным звуком шлёпнулся на пол. Из кастрюли исходило