Я тогда действительно задумался над идеей Игоря – она и правда мне казалась интересной и логичной, но совсем бессмысленной. Как я ошибался – сейчас это моя отдушина и единственный способ разобраться в себе!
Мы с Игорем протрепались ещё два часа, которые пролетели для нас незаметно. Говорили в основном о наших семьях, о природе в Ястребской области и о всякой бессмыслице. В итоге к нам присоединился Миша. Так как он был за рулём, пить отказался, да и мы уже были в зюзю, поэтому решили разъехаться по домам. Мы с Игорем обменялись телефонами, после чего он быстро испарился в толпе, движущейся к метро. А мы с Мишей поехали в его дом в Серебряном Бору.
Глава 6
В полутьме ресторана в клубах дыма от кальяна Маша опустошала очередной бокал вина. Время для неё текло весьма блаженно; она наслаждалась той тишиной, что ей дарило одиночество – без мужа, без Насти. Но мысль, что пора уходить, забирать ребенка у няни, её расстраивала.
Самым сложным для начала оказалось встать, ведь количество выпитого алкоголя и ватное состояние от кальяна приковывали к дивану, и при каждой попытке подняться тело возвращалось к прежнему состоянию. Маше потребовался не один десяток минут, чтобы вырваться из райского оцепенения.
На улице уже темнело, и фонари не справлялись с рассеиванием тьмы вокруг. Единственным, что освещало путь, был торговый центр на пути домой, и, чтобы сократить дорогу, Маша двинулась сквозь него.
ТРЦ соответствовал своему названию: «Праздник». Внутри действительно был праздник – всё вокруг светилось и мигало, а ларьки, кафе и рестораны так и завлекали к себе. ТРЦ только недавно открылся, и много площадей ещё было закрыто или даже ещё не куплено, но все приходили просто провести в нём время: кто-то – полюбоваться огоньками вокруг, кто-то – пройтись по магазинам, а кто-то – просто остыть от уличной духоты.
С другой стороны здания, у центрального входа, собрались митингующие. Они добивались закрытия ТРЦ, ибо с момента открытия многие владельцы малого бизнеса в городе понесли потери, хотя при этом открылись новые вакансии для молодёжи. Народ в городе разделился на два фронта: кто-то поддерживал открытие ТРЦ, а кто-то – нет.
Маша кое-как вырвалась из «оккупации». Толпа на входе плотно стояла и выкрикивала свои лозунги, чтобы каждый проходящий чётко услышал их посыл. На этом приключение Маши не закончилось, ведь дальше ей необходимо было пройти несколько улиц, включая место недавней трагедии – ресторан «Очаг».
Под уцелевшей вывеской «Очаг» сложили мемориал из венков, свечек и фотографий погибших в пожаре. Мемориал вносил некое чувство дискомфорта, даже чем-то пугал; он отлично обрисовывал весь действительный ужас, произошедший внутри, – ведь ни один репортаж не мог передать ощущение той безысходности. Вся сажа вокруг была истоптана, а воздух до сих пор передавал запах гари, как и обугленные руины ресторана. Но удивляло то, что вывеска каким-то чудом оказалась цела.
В первые дни трагедии к ресторану приходили как семьи погибших, так и обычные