Суккуб ухватила челнок за нос, помогла причалить. Катрин единственной лодкой весьма и весьма дорожила. Между прочим, собственноручно конопатила. И весло сама в порядок приводила. Командирша подала мешок с уловом, оружие, поднялась и попала в объятия подруги. Прохладные гибкие руки, губы, от которых неизменно дуреешь…
– Ух, ты же никогда не любила рыбу.
– Ты не рыба. Ты – удовольствие.
– А твое второе удовольствие чего удрало?
– Не удовольствие. Интересно. Рассказывает, как живут люди.
– А я, значит, не человек? Или меня расспрашивать неинтересно?
– Ты другой человек. Не такой. Ингерн, Даллап, Энгус… Ты говоришь с Фир Болг. И со мной. Другая.
– М-да, экая символическая грань. Впрочем, тебе виднее. Насчет постели мы тоже отличаемся?
– Смешно. Ты спала с Энгусом. Как?
– Никак. Пардон, это и спаньем назвать было нельзя.
– Нельзя. Мышонок.
Катрин вздохнула:
– Пойдем, моя красноречивая. Наработает парень опыт, уж я не сомневаюсь.
После ужина Катрин вышла из ворот, обозреть владения. Долина быстро гасла в сгущающейся темноте. Опушка леса казалась чернильно-черной. Землевладелица с облегчением уселась на перила моста. Перекладина затрещала, но выдержала. Ну да, – запеченная в тесте рыба, горох с подливой… Нужно поговорить с Ингерн, а то личный состав сплошь в вялых Винни Пухов превратится. Ой-ой, перекармливают леди. Так возьми вон лопату, ров углубить не помешает.
Отдуваясь, вывалились Энгус с Даллапом. Плюхнулись на бревна и в один голос начали жаловаться, что угля нет и потому поддерживать нужную температуру в горне вообще невозможно. Смысл сетований Катрин не очень понимала, потому как на роль углежога претендовать совершенно не собиралась. Как ни крути, в замке всего пять пар рук.
– …Качаешь, качаешь, а железо чуть розовое. Не ковка, а ловля блох какая-то, – канючил Даллап. Внезапно он замолчал.
Катрин оглянулась.
В воротах стоял Моде Лу. Пес подозрительно уставился на ветерана и, видимо, решал сложную лингвистическую проблему – можно ли считать «ловлю блох» ругательством? В сумерках псина выглядела настоящим медведем.
Даллап несколько изменился в лице. Катрин тоже обеспокоилась.
Пес еще раз предостерегающе взглянул на ветерана и не спеша потрусил вниз по тропинке. Его прогулки перед сном вошли в такую же традицию, как и посиделки у ворот.
Даллап очень осторожно сплюнул в ров и полушепотом сказал:
– Надеюсь, если пожалуют незваные гости, песик будет на нашей стороне?
– Не думаю, что в этой стране найдутся люди, более следящие за своей речью, чем мы. Любой пришелец обязательно ляпнет что-нибудь непристойное и будет в клочки изорван, – ухмыльнулся Энгус.
– Песик действительно производит жуткое впечатление, но разумнее