У Руслана тогда стало горько во рту, живот скрутила тугая судорога, так что ему пришлось согнуться над столом и незаметно живот потереть. Наверное, мама была права насчет сахарной ваты… Но судорога быстро отпустила, снова стало хорошо, и он, кажется, даже немного вздремнул над вазочкой с белесыми разводами от мороженого…
– Мальчик мой уже спит совсем, – тихо сказала мать и погладила его по голове, с незнакомой нежностью подула ему в лицо. – Глаза слипаются… Пора нам домой!
– Я провожу, – с готовностью отозвался Альберт и полез в карман за бумажником.
А ведь Руслану нисколько не хотелось спать, ему казалось, что он ни за что не заснет, но отчего-то заснул сразу, как только голова коснулась подушки, и слышал только сквозь дрему, как тонкие каблуки маминых туфелек простучали вниз по лестнице, по старинной деревянной лестнице, как бухнула входная дверь. Куда она пошла? Быть может, подышать свежим воздухом? Было очень жарко, и ночь не принесла с собой прохлады.
Его разбудил, как бывало часто, первый утренний трамвай. Уже было совсем светло, в синеве, пока еще прохладной, носились и восторженно кричали стрижи. Мать с бабушкой не спали, говорили в соседней комнате.
– Ишь, как варом ошпарило, – ворчала непонятно бабушка. – Чего на тебя нашло-то? Матери ни слова, кинулась, себя не помня. Поманили дуреху, а она и рада!
– А то ты не знала, где я была!
– Да что ты – я не знала! Не то что я, а и весь город уж знает. Маришка как с работы пришла, опрометью ко мне метнулась, так, мол, и так.
– Ну и пусть.
– Теперь-то что уж… Вон, юбку со всех сторон запятнало, не отстираешь теперь. По кустам валялась, что ли?
– На набережной посидели, – непривычно кротко отвечала мать. – Рассвет встречали. Краси-иво…
– То-то, сидели. Таких сидельцев мы видали… Сначала в ЗАГС, потом уж и сидели бы. Уж кто-кто, а ты ученая, должна бы знать. Обожглась уж раз…
– Так теперь мне на всю жизнь в чулан запереться? – повысила голос мать. Запаса ее кротости хватило ненадолго. – Заживо себя похоронить? Встретился человек приличный, так что ж мне!
– Ну-ну, я разве чего говорю, я так уж, ворчу по-старушечьи, для порядку… Как же вы с ним, договорились до чего?
– Вот в октябре у них кончится гастрольный тур, приедет, подадим заявление. А до тех пор звонить будет, я ему телефон конторы дала.
– На Покрова, значит, и свадебку. Это ладно. А жить-то где будете? К себе увезет или чего? А с мальчонкой