Первые три раздела совпадают с уже названными книгами автобиографической трилогии, печатающимися по первым изданиям (1923 и 1926 годов соответственно). Второй раздел содержит роман в письмах «Zoo», издание которого впервые включает в себя все написанные для новых редакций (1924, 1929, 1964, 1966, 1973) письма, предисловия и фрагменты с указанием тех мест, которые, наоборот, были опущены в советских переизданиях. В четвертом разделе публикуется книга «Встречи» (1944), посвященная воспоминаниям о войне. Пятый раздел состоит из мемуарной книги «Жили-были» и монологов Шкловского из одноименного фильма «Жили-были. Рассказывает Виктор Шкловский» (1977). Шестой раздел посвящен воспоминаниям о Владимире Маяковском. Заключительный раздел седьмой воспроизводит короткое эссе «Слова освобождают душу от тесноты. Рассказ об ОПОЯЗе», первоначально включенное в последнюю книгу В. Шкловского «О теории прозы» (1983) и завершающее мемуарное путешествие автора длиною в шестьдесят три года (1919–1982).
Этот том, так же как и предыдущий, не мог бы состояться без уже проделанной работы по комментированию текстов В. Б. Шкловского. Первые три раздела снабжены комментариями А. Галушкина и В. Нехотина16. Раздел шестой содержит подробнейшие комментарии В. Радзишевского17.
В заключении – наиболее приятная часть, благодарности. Прежде всего – семье Виктора Борисовича Шкловского. Варваре Викторовне Шкловской-Корди и Никите Ефимовичу Шкловскому-Корди – за их энтузиазм, позволивший почувствовать энергию их отца и деда не только через тексты. Ирине Дмитриевне Прохоровой – за никогда не отступающую необходимость отвечать за свои обязательства. Ирине Гачечиладзе – за неоценимую техническую и эмоциональную поддержку. Степану Попову – за расшифровку монологов Шкловского из фильма Ю. Белянкина «Жили-были. Рассказывает Виктор Шкловский» (1977). Сотрудникам издательства «Новое литературное обозрение» – за помощь в подготовке этого тома.
1
СЕНТИМЕНТАЛЬНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. РЕВОЛЮЦИЯ И ФРОНТ
Перед революцией я работал как инструктор запасного броневого дивизиона – состоял на привилегированном солдатском положении.
Никогда не забуду ощущение того страшного гнета, которое испытывал я и мой брат, служивший штабным писарем18.
Помню воровскую побежку по улице после 8 часов и трехмесячное безысходное сидение в казармах, а главное – трамвай.
Город был обращен в военный лагерь. «Семишники»19 – так звали солдат военных патрулей за то, что они – говорилось – получали по две копейки за каждого арестованного, – ловили нас, загоняли во дворы, набивали комендантство. Причиной