Мне хотелось еще раз зайти в Сан-Витале, посмотреть на иллюзионистские фрески, но за один день пост охраны переместился с точки по периметру музейной зоны внутрь – как раз на границе Национального музея и дороги, ведущей к церкви и мавзолею, так что гештальт, связанный с ними, остался незакрытым.
Национальный музей оккупировал два бенедиктинских монастыря с двумя типовыми кьостро13, в которых разместили часть мраморных римских и средневековых надгробий, остатки скульптур, колонн и прочих архитектурных украшений.
Все то же самое, только более ценное и цельное (в основном греческие и римские скульптуры, украшения колонн и фасадов) размещено в залах первого этажа, окружающих первый внутренний дворик.
Есть там, разумеется, всяческие забавные вещицы, но у меня для их адекватной оценки настроя не было – звала живопись. Впрочем, если судить по планам музейных залов, ее там не очень много – полтора, что ли, десятка икон, и все.
Второй внутренний двор окружают галереи с декоративно-прикладным искусством – средневековым шитьем, мебелью, картами, небольшой коллекцией древнеегипетских артефактов, причем часть залов (именно тех, где иконы) закрыли на переэкспозицию.
Кьостро и комнаты на разных этажах, с мраморными лестницами и оголенными подвалами, перепадами уровней и стенами Сан-Витале в окнах – самодостаточный архитектурный аттракцион, схожий с теми, что переживаешь в венецианских палаццо, зачищенных под второстепенные музеи.
Иногда это единственная возможность попасть под крышу старинных построек, чтобы прочувствовать особенный строй внутреннего пространства, поэтому идешь сюда не за экспонатами, а для радости ощутить темечком организацию геометрии и архитектуры.
Тут надо сказать, что внутренние территории средневековой Равенны, порой проскакивающие в открытых воротах старинных домов и усадеб, – едва ли не самое таинственное и привлекательное, что есть в этом городе. Гуляешь и видишь: за внешними стенами находятся райские сады и комфортабельные укрытия, расцветающие вдали от туристических глаз для своих.
Кьостро здесь тоже, вероятно, великое множество – все они манят открытостью и, разумеется, разочаровывают типовой начинкой, когда туда входишь: вчера кьостро в Зоне Данте был закрыт решетчатыми ставнями и манил прохладой Музея Данте, сегодня он открыт, поэтому, заглянув из любопытства, проходишь мимо с безразличием.
Фрески Пьетро да Римини
Однако оскорбленному чувству и здесь нашелся уголок – в одном из тупиковых залов музея выставлен цикл из восьми фресок (1320–1340) Пьетро да Римини, перенесенный сюда с сохранением архитектурного