– Что мне время? – нетерпеливо воскликнул Кэррик. – Что мне год? Что мне столетие?
– Когда ждешь любимую, год кажется веком.
Кэррик прикрыл глаза.
– Ты пишешь красивую музыку и красивые слова. И ты прав.
Он снова пошевелил пальцами, и вернулся солнечный свет, хотя и по-зимнему бледный.
– И все же я ждал, долго ждал, чтобы прийти к ней в последний раз. Из синих глубин я вырвал сердце океана, бросил сапфиры к ее ногам. Все, что имел, я бросил к ногам моей Гвен. Но она сказала, что слишком стара, что слишком поздно. И заплакала. Впервые я увидел ее слезы. И еще она сказала, что если бы вместо драгоценностей и обещаний вечности и богатства я подарил ей слова, которые жили в моем сердце, ради любви она, может, и отказалась бы исполнить свой земной долг и ушла бы из своего мира за мной. Я ей не поверил.
– Вы разгневались. – Шон слышал эту историю столько раз, что и не сосчитать. В детстве она ему даже снилась. Ему снился принц эльфов, летящий к солнцу, луне и морю на белом крылатом коне. – Вы любили Гвен и не знали, как выразить свою любовь словами.
– Какой мужчина мог бы сделать больше? – спросил Кэррик, и Шон улыбнулся.
– Не знаю. Но наложить заклятие, разлучившее вас на века, – не самое мудрое решение.
Кэррик рассерженно тряхнул головой.
– Она уязвила мою гордость, я разозлился. Трижды я просил ее, и трижды она мне отказала. Теперь мы ждем, когда любовь трижды встретится с любовью и трижды примет ее. С достоинствами и недостатками, с горестями и радостями. – Кэррик вдруг улыбнулся. – Ты дружишь со словами, Галлахер. Мне не понравится, если ты будешь так же медлить, как твой брат.
– Мой брат?
Глаза Кэррика запылали синим огнем.
– Трижды любовь встретит любовь. И одна любовь уже принята.
Шон вскочил, сжав кулаки.
– Ты говоришь об Эйдане и Джуд? Ублюдок, ты утверждаешь, что наложил на них заклятие?
Глаза Кэррика вспыхнули, прогремел гром.
– Какой же ты глупец! Любовные заговоры – женские выдумки. Невозможно заколдовать сердце, ибо оно сильнее любого заклятья. Вожделение можно наслать взмахом ресниц, желание – улыбкой. Но над любовью ничто не властно. То, что нашел твой брат с Джуд Фрэнсис, так же реально, как солнце, луна и море. Даю тебе слово.
– Тогда прошу у вас прощения, – проговорил Шон.
– Я не держу зла на брата, заступившегося за брата. А если бы я и вправду разозлился, – добавил Кэррик с усмешкой, – ты бы уже кричал по-ослиному. Даю тебе слово.
– Ценю ваше великодушие… – Шона осенила неожиданная догадка. – Вы что же, думаете, что я стану второй ступенью в разрушении вашего заклятья? Если так, вы не там ищете.
– Я хорошо знаю, где искать, юный Галлахер. И ты скоро узнаешь. Узнаешь, поверь мне. – Кэррик учтиво поклонился и словно растворился в воздухе. И в то же мгновение разверзлись небеса.
– Отлично. Оставил за собой последнее слово!
Шон стоял под проливным