– Ну как? – волновалась мать.
– Пока ничего нельзя сказать. Этот прибор сам сделает всё, что можно сделать. Подобная медицинская технология появится у вас на Земле только через несколько столетий. Если прибор включится, значит, половина дела сделана.
– А если нет?
– Тогда я бессильна. Возможно, мне понадобятся клетки вашего мозга. Я смогу взять их почти безболезненно.
Прибор зажужжал и включился. Пластинка приподнялась. Сейчас она напоминала многоногого паука, который быстро передвигал лапами. Сотни игл входили в тело больного, выдергивались за сотые доли секунды, кололи снова, впрыскивая новые и новые дозы спасительных лекарств. Робот-паук медленно полз, оставляя за собой широкий красный след вспухшей исколотой кожи. Робот поднялся до груди и присосался к шее.
– Я не могу на это смотреть, – тревожилась мать. – Как долго это продлится?
– Чем дольше, тем лучше. Сейчас он находит болезнь за болезнью и лечит всё, что может. Человеческие тела полны болезней. Так же, как ваши дома всё еще полны тараканов, а ваши леса – кровососущих насекомых. Вы пока не научились с этим справляться.
– А вы? – спросила мать.
– Мы редко болеем. Травмы, это бывает.
– Счастливые.
– Нет, – Йец криво улыбнулась. – Счастье совсем не в этом. Я бы согласилась жить в собачьей конуре, много работать и питаться отбросами. Я бы ни за что не сбежала сюда, если бы… Трудно объяснить.
– Почему мы не встречали вас в космосе?
– Наши интересы не пересекаются, – ответила Йец. – К счастью для вас. Обычно, если вы видите наш корабль, это последнее, что вы видите в жизни. Мы не оставляем свидетелей.
– Кто такие «мы»?
– «Мы»– это мой муж и все, кто ему служит.
– Муж? Это чудовище ваш муж?
– Не совсем, но это так называется. Я одна из многих. Обычно он использует своих жен несколько недель или месяцев, прежде чем убить. Потом покупает новых.
– Зачем?
– Так велит его закон. Он воин. Воин не должен быть привязан ни к чему. Подробностей я не знаю. Женщин в это не посвящают. Он никогда не ложится две ночи подряд с одной женщиной. Только в том случае, если жен остается совсем мало.
– А дети? Наследники?
– Зачем? Ему не нужны наследники. Он вечен. Он не стареет и восстанавливается после любой травмы. Его можно пропустить через мясорубку, а через несколько минут он снова будет целым. В его тело вложены сложные технологии, которые, к сожалению, утеряны тысячи лет назад. Его нельзя убить, не зная ключа. Но этого ключа не знает никто во Вселенной. Даже он сам.
– Игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, а заяц в сундуке?
– Хуже. Возможно, еще остался сундук, заяц, утка и яйцо. Но иглы в яйце уже нет. Игла