Однако преподаватель не собирался сдаваться. Встать на колени перед аудиторией ржущих студентов не позволяла гордыня. Он сунул под стол ногу и попытался ей вытолкнуть челюсть. Увы, это было не так-то просто. Неожиданно послышался слабый характерный звук, и все поняли, что преподаватель в двух шагах от победы.
– Ну, давай! – кричали возбуждённые студенты.
Философ сделал резкое движение ногой и раздался хруст.
Преподаватель всёж-таки опустился на колени. Он залез под стол и собрал остатки пластмассовой конструкции.
Александр встал со своего места и посмотрел на секретаря комсомола.
– Я полагаю, дискуссию продолжать бесполезно. Оппонент сам уничтожил инструмент своих доводов.
Смирнов быстро вышел из аудитории, оставив в ней хотя и злого, но совершенно беззубого противника.
В парке у небольшого озерца на скамейке молча сидели Владимир и Александр. По их виду можно было понять, что разговаривать друзьям не хотелось, потому как Александр прутиком чертил на песке замысловатые фигуры и размышлял скорее о них, чем о своём приятеле, а приятель просто кидал камешки в озеро и наблюдал за кругами, которые те оставляли на воде после своего падения.
– Однако надо что-то делать, – нарушил молчание Владимир.
– А что тут сделаешь? – грустно вздохнул Александр.
– Может быть, попробовать другой ВУЗ? – робко предложил Владимир.
– С такой формулировкой?
– А что за формулировка?
– Отчислен за злостное хулиганство.
– За хулиганство?
Александр вытащил лист бумаги и протянул товарищу.
– Что это?
– Копия приказа, – пояснил Александр.
Владимир перечитал приказ несколько раз, после чего вернул его хозяину.
– Но ведь ты на этом собрании не произнёс ни одного слова!
– А ты думал, они меня из-за диалектического материализма отчислят?
– Ты знаешь, может быть, я скажу глупость, но за злостное хулиганство лучше, чем за антисоветскую агитацию и пропаганду.
– Мне в деканате тоже самое сказали. Выходит так, что я им ещё спасибо должен сказать за то, что они меня из института попёрли.
– Есть ВУЗы, где недобор. Там на это хулиганство сквозь пальцы могут посмотреть.
– А на комсомол как они посмотрят?
– А причём тут комсомол?
– Они меня из комсомола тоже выгнали. И уже не за хулиганство, а за пропаганду буржуазной идеологии.
Владимир даже присвистнул от услышанного.
– Вот и выходит, что куда ни кинь – везде клин, – грустно сказал Александр.
– Всё равно, сдаваться нельзя. Надо им доказать, что прав ты, а не философ.
– Я уже попробовал доказать. Сам видишь, что из этого получилось.
– Тогда ты действительно зря завёлся, а теперь…
– А что теперь? – не понял Александр.
– Тогда тебе было, что терять, а теперь тебе, как пролетариату,