– Знаю, – сказал Макс и нажал на спуск.
Бах! Пистолет в руке дернулся. Бах! Еще раз. Медленно летящая гильза, в боку отсвечивает вспышка второго выстрела…
Хаммер начал падать.
Макс помедлил.
«Потом тиран взял прутик и начал сшибать самые высокие колоски. Аналогия понятна?»
Совершенно понятна.
– Вот ваш убийца, Директор. Мы в расчете? – голос был ровный и совершенно спокойный. Макс сам удивился.
– Это же был ваш человек? – Директор выглядел ошеломленным.
– Верно, это был мой человек. Теперь вы понимаете, насколько серьезно я настроен?
Директор помедлил и кивнул. В глазах его было уважение – и зарождающийся страх.
– Понимаю. Наш договор остается в силе, господин Лётчик. Прошу меня простить.
Хунта был доволен. На лице это никак не отразилось, зато от «нянечки» пошла мощная волна жестокой радости. Макс поморщился.
– И ты здесь? – обрадовался Убер при виде «нянечки». – Какие люди и без охраны!
Хунта молча врезал ему дубинкой под дых – н-на. Скинхед рухнул на колени, согнулся. Странные звуки. Когда Убер поднял голову, Макс увидел, что тот смеется. Скалит в окровавленной улыбке оставшиеся зубы.
Вот псих.
Хунта равнодушно кивнул и взмахнул дубинкой…
– Дайте ему сказать! – приказал Макс. «Нянечки» и санитары послушались – скорее от неожиданности. Ярость. Макс с усилием снял руку с пистолета. Спокойно, спокойно.
Убер ухмыльнулся.
– Ты так ничего и не понял, Макс? Революция – это неизбежность. В этом суть.
– Забирайте его, – велел Директор.
Хунта вместе с другим «нянечкой» вздернули скинхеда под локти, поволокли к дрезине – как мешок. Ноги Убера волочились по земле, подпрыгивали. От них оставалась полоса в серой пыли.
– Удачи, брат, – сказал Макс про себя. Но скинхед будто услышал.
– Прибереги свои тридцать сребреников! – крикнул Убер и засмеялся. – Я еще вернусь, Лётчик!
Когда его утащили, Директор посмотрел на Макса.
– Знаете, Максим. То, что он сказал… Не берите в голову. Понимаете, мы все здесь за революцию. Но у всех у нас революция разная.
Спустя две недели. Станция Нарвская.
Поспать ему не удалось. Здесь никогда не удавалось выспаться… Потому что если не сможешь заснуть, то и выспаться – дохлый номер. Все очень просто. Один плюс один равняется двум.
Лётчик открыл глаза. Некоторое время полежал, глядя в темный потолок…
Где-то вдалеке капала вода. Кап. Кап.
Лётчик встал, подошел к раковине и сплюнул – густым и желтым. От горечи свело челюсти. Макс повел головой. Спина совершенно мокрая от пота, пальцы дрожат…
Кап. Кап.
«Твою же мать».
Бессонница. Никогда не знал, что это такое, а тут – на тебе. И уже который день.
Он