– Да будет так, – согласился Василий, решая судьбу второго сообщника Иоанна. – Чем дальше он от столицы, тем лучше. Злые языки перестанут трепать его имя и скоро позабудут вообще.
– А насчет кандидата на кафедру Азии я сам поговорю с отцом Полиевктом. Есть у меня один подходящий монах, который сможет привить сирийцам правильный взгляд на учение Христа. – Цимисхий рухнул в кресло, давая понять, что разговор утомил его и он хочет остаться наедине.
Василий кивнул, как бы соглашаясь с волей государя. Но не уходил, мялся, нервно покручивая кольцо на руке.
– Что-то еще? – усталым голосом спросил Цимисхий.
– Есть еще один вопрос, который требует первостепенного решения, – вкрадчиво начал паракимомен. – Первым пунктом царь Святослав требует восстановления на троне Владык законных представителей династии. И в нашей недавней беседе патриарх правильно поставил вопрос о правомерности ношения тобой красной обуви. Юридически такое право передается только потомкам Македонской династии, то есть молодым цезарям. А если вдруг их не станет?
– Ты что-то замыслил против своих племянников? – Цимисхий подозрительно пронзил Василия взглядом.
– Ну что ты. Это я так, чисто теоретически. Ведь все мы ходим под Богом, – скорчил обиженное лицо Василий. – Вот и Никифор был женат на вдове покойного Романа, официально объявленной регентом. И этим браком был связан с правящей династией.
– Что ты предлагаешь?
– Еще живы сестры покойного базилевса Романа, которых отправили в монастырь. Одна из них могла бы стать твоей духовной супругой. И тогда все династические претензии отпали бы сами собой.
– Монашка? Браво! – Цимисхий снова вскочил. – Что за проклятие лежит на царском троне?! Никифор был женат на своей сестре. И поэтому ее мог иметь кто угодно, кроме него самого. Ты же предлагаешь мне жениться на твоей племяннице, монахине. И что, я тоже смогу иметь кого угодно, кроме своей жены?
– Такова участь всех царей. Брак – это прежде всего политический шаг.
– Ну вот что. Анастасия вторично осталась вдовой. И я на ней женюсь.
– Она объявлена пособником убийцы. Будет ли это благоразумно?
– Формирование общественного мнения – это твоя забота. Придумаешь что-нибудь.
– Она не простит тебе смерти Никифора и не согласится стать твоей супругой, – угрюмо возразил Василий.
– Разве ссылка недостаточно остудила ее горе? Пусть пока еще посидит в монастырской крепости. Рано или поздно, но эта гордячка будет моей. Она на коленях будет умолять меня, чтобы я на ней женился.
– Патриарх будет против этого брака, – снова возразил паракимомен.
– Я уговорю его, потому что возьму в жены только ее! И давай, Василий, на этом закончим наш разговор.
В этот раз своим местопребыванием в Болгарии Великий князь Святослав избрал Преслав на Истре, столицу ее предпоследнего царя Петра, чаще называемую