Взгляд из детства. Этюды. Игорь Окунев

ночь медвежонок проснулся от страшной муки. Все тело дрожало, и его колотило. Он чувствовал, как какая-то сила невероятной мощи, зародившись где-то в другом мире, распирала его. Но в этой боли он вдруг ощутил счастье. Через эти страшные муки, через необычное напряжение всех сил организма, издалека, из другого мира, в нашу жизнь проникало что-то новое. И в этом чем-то новом было такое неуемное желание жить, что оно побеждало эту муку, все боли и истязания. Стоило недугу отойти, как медвежонок пал без чувств.

      На следующий день, как только расцвело утро, впервые за долгие месяцы раскрылась дверь, и в комнату внесли тельце в чепчике. Тельце пугливо озиралось, не понимая, где оно очутилось – будто бы еще вчера оно не рвалось с таким остервенением в этом мир! Тельце было совсем маленькое и слабое, невозможно было поверить, что оно могло вчера решиться на такой подвиг, что в нем нашлось мужество принять вызов боязни перемен и стойко пройти путь освобождения от пут мира прошлого.

      Медвежонка положили рядом с его хозяином, и он всем телом, всей своей лаской, всей душой прижался к малышу. Хозяин! Его единственное счастье в этом мире!

      И в этом крохотном беззащитном тельце, в малюсеньких ручках, в сопящем носике, в пухлых щечках – сокрушительная и бесповоротная победа бессильных людей над неодолимым естеством смерти.

Precipitato17.

      Приди, бархат ночи, затаенное вдохновение, сумбур ощущений! Согрей меня, мгла, своим дивным светом. Уйдите, солнца лики! Ночь, отдайся власти тайных желаний своих.

      Душа, открой двери прекрасному… Зарази эпидемией творчества… Вырви из глубины сознания нечеткие мысли, неясные образы, всю неиспитую боль, все невысказанное несчастье… Пусть одна нота вдруг вольется в другую моими нерастраченными ласками… Пусть две гаммы переродятся тонкой мелодией, способной искупить мою невыстраданную муку… Пусть из глубины естества польется чарующее откровение, которое вберет в себя весь мой скудный мир… Пусть моя мелодия будет ласковым платком к моим ранам, пусть гладит сквозь них истрепанное сердце, возбуждая желания, предавая помыслы разума забвению… Взгляните в глаза, мои звуки, расцветите в них фиалками… Дайте погибнуть в музыке, раствориться, исчезнуть в ней…

      Вертись, Земля, вертись скорее! Чаруй и пьяни! Вертись, движимая миллионами детских улыбок, рождаемых каждой секундой, миллионами душевных томлений, рождаемых каждым мигом, миллионами криков радости, рождаемых каждым градусом твоего поворота. Это движение смены дня и ночи, зимы и лета, молодости и старости рождает бесчисленные порывы в миллионах сердец – творить новое и быть лучше. В едином порыве созвучием всех сердец на свете ликуй, Земля! Быстрее, дерзновеннее!

      В неиссякаемом порыве творить, в нашем рвении к звездам – залог нашей вечности! В творчестве, этой сопричастности Божественному замыслу, сохранится и мое страдание, и моя