– Ну вот, сломана, – пробубнила она.
– Почему же, – Антон быстро и с необходимой силой нажал на первую попавшуюся клавишу и литера стукнула о валик. Раздался щелчок, и станина сдвинулась влево. – Все в порядке. Просто ударять надо сильнее. Это тебе не «клава» от компа. Никакой нежности. Хотя, и перегибать тоже не стоит.
Девочка стукнула по нескольким клавишам.
– Так и пальцы отбить можно, – пробурчала она и, отвернувшись от машинки, взяла одну из папок. – А что здесь?
– Мне кажется, что в них мои детские рукописи, – неуверенно сказал Антон, открывая папку. – Мне тетя говорила, что я еще с детства пытался писать. Правда, я этого совсем не помню.
Внутри лежала тонкая тетрадь на двенадцать листов. На ее обложке, выцветающими от времени чернилами, было написано: «Сумиричный лес». Внутри все листы были сплошь исписаны мелким корявым подчерком. Все строчки заходили за поля, каждая страница была пронумерована в нижнем углу.
В блокнотах обнаружились неумелые рисунки и множество записей, которые были пометками к уже написанному и описанием не реализованных идей. Пролистав пару из них, Антон отметил не менее дюжины идей к романам, уже имевших готовые названия.
«Нормально, – подумал мужчина. – Не так уж и глуп был в детстве. И „мозговой штурм“, похоже, отменяется. Думаю, что здесь есть за что зацепиться, нужно только оформить более конкретнее».
– Понятно, – девочка встала на ноги и заглянула в пустую коробку. – Сейчас ты опять с головой уйдешь в свою работу и, как говорила мама: «Выпадешь из этого мира надолго». Мне вот только интересно, – она внимательно посмотрела на отца, – почему ты это все здесь оставил?
Антон оторвался от записей и взглянул на дочь.
– Не знаю, – проговорил он, пожимая плечами. – Собственно, а был ли у меня выбор? После того как тетя Таня забрала меня из больницы, я не помню, чтобы мы сюда заезжали.
– Странно, что ты не помнишь, – серьезно сказала Дина. – Может ты головой ударился, в ДТП попал? Почему ты лежал в больнице?
Антон лишь пожал плечами.
Он собрал папки в стопку, поверх которой уложил блокноты.
– Твоя мама задавала мне те же вопросы, Дина, но… – он вновь пожал плечами. – Мне тетя Таня об этом ничего конкретного не говорила.
– А ты сам-то у нее спрашивал?
«Как же она похожа на Катю, – пронеслось в его голове. – Даже вопросы одни и те же».
– Нет, – проговорил Антон. – Не было причин спрашивать. Мне всегда хватало того, что было в настоящем. А когда вопросы все же появились, то было уже не у кого спрашивать, потому что тетя Таня умерла.
Девочка поджала губы и отвела взгляд.
– Ладно, – Антон попытался улыбнутся, но вышло плохо. В голове звенело – мысли о прошлом давали о себе знать. – Пойду пересмотрю, что я понаписал в детстве.
Дина ушла в свою комнату, а Антон понес папки в свою.
Детские рукописи ему пришлось положить