Пока мы сидели за столом, мама давала наставления:
– Завтра суббота, мы с отцом поедем к знакомым, вернемся поздно. Егорка, я тебя прошу, у тебя через два месяца выпускные экзамены, не болтайся по улице до нашего приезда. Позанимайся.
– А не до вашего можно?
– Поговори у меня, – попыталась мать придать строгость голосу, – не расслабляйся. Не успеешь оглянуться, как надо будет в институт поступать. Ты определился?
– Угу, – кивнул я с набитым ртом, – пойду в технический, а может еще и передумаю. Мам, не приставай, времени еще много. Что сейчас голову забивать, сама сказала выпускные скоро.
После ужина, примерно через час, я пошел на тренировку и вернулся после девяти. Родители уже собрали сумку, которая стояла в прихожей, чтобы завтра не забыть.
Утром меня разбудили и позавтракали мы вместе. Поцеловав меня, мама напомнила: – Вечером приедем, будь дома.
– Ладно, – ответил я, забросив свою сумку на плечо.
День был обычный, не самый плохой, какой бывает в апреле, когда припекает солнце. Снег уже сошел, листья на деревьях еще не распустились, но все жило в ожидании теплых дней. После школы с пацанами побродили по улицам, рассматривая прохожих, пытаясь познакомиться с девчонками. Нам было весело и настроение от того, что завтра выходной было еще выше на несколько градусов, чем обычно. Завтра можно поспать, да и вообще, скоро школу заканчиваем, а там другая жизнь.
Домой я пришел часов в пять, разогревать ничего не стал, а так соорудил бутерброды, включил телевизор и уселся в кресло. Торопиться было не куда, уроки все можно сделать завтра, а пока надо пользоваться относительной свободой. Ушел к себе в комнату, включил магнитофон, сидел, слушая музыку, и не заметил, как прошло время. Когда стемнело, я взглянул на часы.
– Ого, родители загуляли, – сказал я сам себе, так как часы показывали половину одиннадцатого.
В это время раздался звонок в дверь.
– Пришли, – и пошел открывать дверь, но на пороге стоял милиционер.
– Зотов Егор Николаевич? – спросил он, и голос его был не таким строгим, каким обычно обращаются официальные лица, а каким-то тихим и участливым.
– Да, это я.
Он показал удостоверение и попросил: – Можно я войду?
В его внешнем виде было нечто такое, что не позволило мне отказать, хотя пускать в квартиру постороннего человека пусть и милиционера, было не в моих правилах. Я посторонился:
– Проходите.
Он прошел на кухню, снял фуражку, пригладил рукой волосы и предложил:
– Садись, что стоишь.
Я сел на стул напротив него.
– Ты уже взрослый парень, поэтому буду говорить по существу. Сегодня вечером, когда твои родители ехали домой, на дороге в них врезался грузовик. В лоб. Тормоза отказали