– Черт! – Константин Блэк долго стоял неподвижно, ожидая, что занавеска приоткроется. Наверняка дама проявит любопытство и снова покажется.
Но леди, конечно, не появилась, а он, конечно, прирос к месту и мок под дождем в ожидании счастливого случая.
Она… сияла. Не как солнце. В ней не было ничего вызывающего, роскошного, не было даже особенного тепла. Она наводила на мысли о мерцании серебра, о лунном свете.
Высокая, стройная, с красивой пышной грудью. С такого расстояния и при таком освещении трудно точно сказать, какого цвета у нее глаза. Сжав губы, она смотрела на него так, будто он червь, недостойный поцеловать кончики ее пальцев.
Он все еще стоял, сраженный ее видом, когда услышал приближающийся стук копыт, наконец затихший в брызгах грязи.
Повернув голову, он увидел своего брата Джорджа. Они оба мчались сюда, но конь Джорджа заупрямился перед каменной стеной, и ему пришлось ехать в объезд.
– Джордж, я влюбился, – объявил Константин.
– Ха! – Наклонившись, Джордж похлопал лошадь по лоснящейся шее. – Что ты знаешь о любви? Ты не узнал бы ее, даже если бы она укусила тебя в зад.
– Возможно, ты прав, – задумчиво наклонил голову Константин. – Давай войдем в дом и попробуем ее найти.
Рассмеявшись, Джордж тряхнул головой. Они оставили лошадей конюху и направились к дому.
Какая досада, что они опоздали на похороны! Присутствие на домашнем приеме в Нортумберленде помешало им вовремя узнать о смерти Фредерика. Константин получил известие, только вернувшись в Лондон. Они с Джорджем мчались сломя голову, но к тому времени, когда они явились в церковь, похороны уже завершились.
Учитывая давнюю ссору с Фредериком, он мог бы вообще не приезжать, если бы не записка. Среди стопки корреспонденции в своей лондонской квартире, он нашел вызов от Фредерика двухнедельной давности. Фредерик, должно быть, знал, что конец близок, и желал посовещаться со своим наследником. Возможно, он даже искал некоего примирения?
Сердце у Константина сжалось. Теперь он никогда этого не узнает.
Когда братья присоединились к толпе, вливавшейся в широко распахнутые двери, лицо Константина приняло серьезное выражение. Он напомнил себе, по какой причине сюда приехал, хотя предпочел бы оказаться на краю света.
Вопреки всем ожиданиям он унаследовал этот милый дом. Фредерик умер слишком молодым, даже не успев устроить в доме детскую.
Это был удар. Настоящий удар.
Бедный Фредерик. Шептались, будто он умер в самый интимный момент, что вызывало у Константина еще больший интерес к вдове.
До смерти натешиться любовью. Неплохой способ уйти, если близкий конец неизбежен.
Голова и плечи Константина возвышались над толпой, он рассматривал женские лица. Кто та женщина, которую он видел в окне? Она должна жить в этом доме, но вряд ли это леди Роксдейл. Вдова Фредерика наверняка где-то внизу, встречает приехавших выразить соболезнования, а не взирает на них с высоты, как принцесса в башне.
Это