– Сколько? – собеседник губернатора по-прежнему не был склонен к многословию.
Сергиевич откинулся на спинку плетеного ротангового кресла и некоторое время изучающе рассматривал сидящего напротив него человека. Когда он наконец заговорил, в его голосе звучало явное сомнение.
– Павел Дмитриевич. Я понимаю, в нашем регионе, твое «Сибдо», можно сказать, крупнейший игрок, но и ты должен понять, этим контрактом не только местные интересуются. Это такой пирог, что всем нравится.
– Сколько, Иван Юрьевич? – настойчиво повторил Рассказов.
– С учетом того, что весь комплекс работ оценивается в семнадцать-восемнадцать миллиардов, – начал было неторопливо рассуждать Сергиевич, но под тяжелым, пристальным взглядом Рассказова вдруг запнулся, – миллиард.
– Сколько? – изумленно переспросил Павел Дмитриевич. – Не чересчур будет?
– А я не знаю, Павел Дмитриевич, – невозмутимо отозвался Сергиевич, – как это для тебя будет, чересчур или нет. Ты мне сам скажи. Если для тебя циферка неподъемная, так есть другие люди, у которых карманы могут пошире оказаться.
Над столом, стоящим на открытой, расположенной в тени уходящих в небо сосен, террасе, повисло напряженное молчание.
– Это всего шесть процентов от суммы контракта. В конце концов, не так уж и много, – губернатор вновь потянулся к наполненному холодным квасом графину.
– Не много? – возмутился Рассказов, – из этого проекта максимум, что можно выдавить, это пятнадцать процентов.
– Два с половиной миллиарда, – мгновенно подсчитал в уме Сергиевич, – очень даже недурственно. Тебе полторашечка, между прочим, перепадет.
– Я сказал, максимум, – мрачно покачал головой Павел Дмитриевич, – по факту это может быть и двенадцать, а то и всего десять. Да и к тому же, мне ведь средства будут поступать поэтапно, траншами, а вы свой процент, я так понимаю, хотите снять прямо сейчас полностью.
– Так что, дорогой мой, ты отказываешься? – губернатор прищурился, поднося к губам стакан с квасом. – Хоть кваску тогда выпей, а то непонятно ведь, зачем приезжал тогда.
– Я должен подумать, – поднялся из-за стола Рассказов.
– Сутки, – мгновенно сориентировался Сергиевич, – не больше. И, если завтра я получаю четкий положительный ответ, еще трое суток на то, чтобы перечислить деньги.
Павел Дмитриевич коротко кивнул и, не попрощавшись, тут же сбежал по ступеням террасы и торопливо зашагал выложенной брусчаткой дорожке в сторону гостевой парковки.
…
Трошин опустил солнцезащитный козырек и увеличил громкость аудиосистемы. «Может будет хоть день, может будет хоть час, когда нам повезет». Николай знал песню наизусть и сейчас, как и в других случаях, когда в машине с ним никого не было, с удовольствием подпевал Цою. Похоже, что этот день, «когда нам повезет», наконец настал. Трошин посильнее надавил на педаль газа, и мощный «Лэнд Крузер» откликнулся на команду радостным