Этот городок – не его родное место. Сам он родился и жил во Владивостоке – городе несоизмеримо большем, чем этот. Там у него была своя квартира, которую он в тайне от родных продал, и также, никому ни о чем не сказав, поехал поездом на запад. Пять лет назад он прибыл в этот провинциальный городок близ Яргорода – купил себе маленькую квартирку.
Почему Николай поступил таким образом, одному Богу известно в прямом смысле этого слова, потому как не совсем ясно, на сколько понимал он сам замысел своего поступка; чего он хотел этим добиться. Не будет ложью сказать, что Соболев хотел сбежать, но сбежать не от кого-то постороннего и близкого, а именно от себя, и будь он более прозорлив в своих чувствах, не поступил бы так опрометчиво. То, от чего он хочет сбежать, на самом деле является предметом его исканий: надо предполагать – это предназначение. Мистический склад ума предполагает и подобные обороты речи, а как же по другому объяснить все это? Логика здесь бессильна. Надо сказать, что у таких людей она выпадает далеко за черту, в пределах которой определяются поступки. Эти люди живут верой и чувствами: в их разуме существует сознание некоего уготовленного для мира и каждого человека плана, который разгадать не в силах даже великий гений Люцифера, иначе бы и он не был заставлен врасплох.
Первые годы, как Николай покинул Владивосток и осел в этом никому неизвестном городке, он чувствовал себя, словно монах в миру, а мелкая его квартирка – стены его обители. В жизни его были только жилище и церковь поблизости. По началу, еще с продажи первой квартиры, денег было предостаточно, а потому не стоило торопиться с поисками заработка, и больше года он придавался своим размышлениям и созерцаниям, которые никуда его не привели. Как и следовало ожидать, тайна великих вопросов оставалась непоколебимой, как неизменны на иконах лица праведников.
Потом все хуже: пришлось искать заработок в городке, где с работой не так все просто, а каждый день ездить в Яргород не очень то и хотелось. Приходилось подрабатывать в различных местах: продавцом в церковной лавке, кладовщиком на полуразрушенном складе, потолок которого грозился упасть на голову каждую минуту, или, как сейчас, баристой в кофейне. Последнее – лучше всего. Денег много не платят – впрочем, как и на прошлых работах, – но их много и не надо, зато почти целыми днями предоставлен самому себе, а это основательный для Соболева аргумент. Учитывая то, что работа не подразумевает смену, не слишком волновало Николая; главное – возможность оставаться наедине с собой и своими бесплодными, безрезультативными мыслями, а также иногда уделять время чтению какой-то книжки, автор которой также разбирает вопросы, на которые человечество во век не найдет ответов.
Но и эта жизнь стала казаться Николаю слишком обременительной для его честолюбивых целей возвыситься над порочной землей, которая в свое время,