Даррен Данг учится в моем классе. Нас, семиклассников, в Государственной школе Дарры всего восемнадцать, и мы все согласны, что симпатичный вьетнамоавстралиец Даррен Данг быстрее всех из нас станет знаменитым, и скорее всего за то, что расстреляет нас прямо в классе из крупнокалиберного пулемета. В прошлом месяце, когда мы работали над моделями Первого Флота, делая британские корабли из деревянных палочек для мороженого, Даррен прошел мимо моего стола.
– Эй, Тинк! – шепнул он.
Илай Белл – Тинкербелл[13] – Тинк.
– Эй, Тинк! У бутылочных ящиков. В обед.
Это переводилось так: «Тебе лучше подойти к большим желтым металлическим контейнерам для утилизации бутылок за сараем для инструментов садовника мистера Маккиннона в обеденное время, если ты заинтересован в продолжении своего скромного образования в Квинслендской государственной школе с обоими ушами». Я прождал полчаса у бутылочных ящиков и уже думал с ложной надеждой, что Даррен Данг может не прийти на наше импровизированное рандеву, когда он подкрался ко мне сзади и ухватил за шею большим и указательным пальцами правой руки.
– Если ты видел ниндзя, то ты видишь призраков, – прошипел он.
Это фраза из фильма «Октагон». Два месяца назад, во время урока физкультуры, я сказал Даррену Дангу, что, как и он, считаю кино с Чаком Норрисом о секретном тренировочном лагере для ниндзя-террористов лучшим фильмом в истории. Я солгал. «Трон» – вот лучший фильм, когда-либо снятый.
– Ха! – гоготнул Эрик Войт, подручный Даррена, похожий на куклу-неваляшку – пустоголовый толстый коротышка из семьи таких же пустоголовых коротышек-механиков, заправляющих в Дарре мастерской автомобильных трансмиссий и тонировки стекол через дорогу от кирпичного завода. – Наша феечка Тинкербелл просто нагадилась в свои волшебные штанишки!
– Обгадилась, – поправил я. – Правильно говорить – обгадилась в штанишки, Эрик. Ну или уж тогда – нагадила.
Даррен