Снежинки счастья. Юлия Кузнецова

свитера крупной вязки с огромными деревянными пуговицами, но на мне – белая футболка с длинными рукавами, а джинсы у нас – одинакового глубокого темно-синего цвета. И волосы тоже: он, как и я, сдувает со лба каштановые локоны, слегка закручивающиеся на концах от влажной погоды.

      У меня запульсировало в ладонях от волнения. Я отвернулась, чтобы не выдать своих чувств, и увидела, что Аля наклонилась к Тусиному уху и что-то прошептала, поглядывая на меня.

      – Неплохо поешь, – сказал мне тихо парень.

      У него и правда был акцент. Легкий, но все равно – слышался.

      – Ой, а я тебя забыл представить! – хлопнул себя по лбу Егор. – Мария, это Анхе́ль.

      – Анхе́ль? – растерялась я, и парень засмеялся.

      – Издеваетесь надо мной? – обиделась я. – Раз я пою по-испански…

      Сотовый запищал! Мне пришло сообщение. От Туси! Я с удивлением глянула на нее, а потом прочла: «Надо поговорить. Это касается Анхеля». – «Не хочу я с тобой говорить, предательница, – написала я в ответ, – зачем заставила меня петь и позориться?»

      – Нет, нет, – торопливо проговорил парень, – я не Анхе́ль!

      – Я понимаю, что Клюев демонстрирует свое суперское чувство юмора, – холодно сказала я.

      – Я Анхель, – продолжил парень, напирая на «А».

      – А почему тебя так зовут? – спросила я, глядя в экран телефона на новое сообщение от Туси:

      «Это важно. Мне Аля кое-что рассказала. В него нельзя влюбляться».

      Ответить Анхель не успел. Оля вдруг схватилась за горло и стала задыхаться. Она упала на бок, прямо на Сергеева, тот еле успел ее подхватить. Щеки девушки покраснели и стали раздуваться.

      Из ступора всех вывел резкий окрик Анхеля:

      – Амбулансия! Как это по-русски, забыл?!

      – Да, точно! – спохватился Дима. – Надо «Скорую» вызвать!

      Он сдернул с журнального столика телефонную трубку, с грохотом уронив на пол сам аппарат.

      Глава 4

      Олю забирают

      По телефону врач сказал дать срочно Оле супрастин, но пока Егор с Димой хлопали ящиками, перерывая в них горы разных коробок с лекарствами, приехала «Скорая».

      Грузная полная врач вбежала в комнату, не отряхивая снег с сапог, опустилась рядом с Олей на колени, начала нащупывать пульс. Ее широкая спина, обтянутая халатом, оказалась как раз у ног Сергеева, и он, не сдержавшись, хмыкнул, за что тут же получил тумак от Антонова со словами: «Заткнись, придурок, нашел, над чем ржать!» Я сразу зауважала Антонова, хотя до этого презирала как законченного двоечника и тупицу.