Что интересно, если раньше ему на всё было наплевать, то теперь в душе появились как минимум два новых чувства: Молчанова могло что-то раздражать и заинтересовать. Но, к счастью, проявлялись эти чувства достаточно редко. Раздражали его в основном другие люди и их бесполезные или деструктивные действия. А заинтересовывали события, которые поначалу могли показаться необъяснимыми. Например, когда по каналу новостей из городка N начали вдруг рассказывать о закрытой пивной, где по ночам порой загорается свет, Максиму Владимировичу захотелось досмотреть этот сюжет, хотя он уже собирался ложиться спать.
Но в быту Молчанов продолжал практиковать безэмоциональность. Когда ему сообщили, что сегодня нужно выполнять обязанности контролёра на станции метро «Сухаревская», Максим Владимирович равнодушно кивнул и отправился на место работы.
Смена начиналась в восемь часов утра, как и всегда. Единственным случаем на памяти Молчанова, когда пришлось заступать на место работы раньше, был тот день на «Бауманской». В любом случае, дневные смены в принципе не нравились Максиму Владимировичу. Он любил ночные, когда можно было спать сколько угодно. Иногда он даже высыпался, и дисания его не мучала. Правда, такое счастье настигало Молчанова совсем редко.
На «Сухаревскую» Максим Владимирович отправился в достаточно разбитом состоянии. В последнее время стали мучить боли в рёбрах с левой стороны груди. Поначалу он грешил на сердце, но врач сказал что это невралгия, смешанная с кардионеврозом и опять посоветовал ложиться спать хотя бы до часу ночи. Молчанов снова предписаниями доктора пренебрёг. Ему не надо было спать. Ему надо было на «Сухаревскую».
Из всей работы, которую Максим Владимирович мог выполнять в метро, контролёрские обязанности утомляли его меньше всего. Стоять и смотреть, как подростки пытаются протиснуться без билета, тут же возвращать их обратно, чувствовать свою власть, слушать крики офисных работников, обозлившихся на бабушку, которая слишком долго ищет проездной, – удовольствие! Но удовольствие Максим Владимирович получать всё ещё не умел. Не всё же сразу. Для начала – раздражительность и заинтересованность, а потом, может, что-то ещё подтянется. Хотя Молчанов уже пару дней не чувствовал и этого. Он уже начал думать, что это было разовое помешательство из-за призрачной девушки и вскоре вернётся обычное равнодушие.
Но как только Молчанов поднялся по эскалатору к месту работы, – пространству возле турникетов – он тут же почувствовал раздражение. Провести смену ему предстояло со своей старой знакомой Ариной Лысенко. Невысокая темноволосая женщина лет пятидесяти с заливистым