– Позвольте взглянуть на ваш паспорт… Извините, я вам верю, но для протокола нужно.
– Какие проблемы! – достала паспорт и положила на стол перед дознавателем.
Та, развернув, вслух прочитала:
– Кобякова Анна Юрьевна. – Потом изменившимся голосом повторила. – Значит, Кобякова… – Только что лицо дознавателя светилось добротой и тут мгновенно помрачнело, а в углах губ появилась суровая складка. Офицеры, находившиеся неподалеку, обратили внимание на необоснованную смену настроения Евгении Ивановны. После паузы сухо поинтересовалась. – Кобяков Семён Андреевич не ваш сын?
– Нет… И в родстве (ближнем и дальнем) по линии мужа никого не знаю… А что? Кто такой этот Кобяков? – Ефимчик и Мосунов при этом обменялись взглядами.
– Старший лейтенант полиции… Наш коллега, – неохотно пояснила дознаватель Марусева.
– Тем более… Нет, не родня. По правде говоря, на Урале Кобяковых как нерезаных собак… Однофамилец… А до замужества я была Карелина… Как и брат. Наши родители выходцы из поселка Карелино Верхотурского района.
– Поняла. – Сделав соответствующую запись в протоколе, в том числе указав паспортные данные, дознаватель достала фотографию и положила перед Кобяковой Анной Юрьевной. – Узнаёте?
Присмотревшись, женщина покачала головой.
– Весь, вижу, в бинтах… Глаза брата, широкий лоб его… Что с этим человеком?
Ответил майор Ефимчик:
– Мы бы хотели тоже знать… Пока же определенно можно сказать: человек на фото был доставлен в тяжелом состоянии в клиническую больницу номер тридцать шесть, причем, доставлен был отсюда, из этой квартиры.
– Когда?
– В ночь с воскресенья на понедельник.
– Я… Была у брата в воскресенье, в первой половине дня… Прибралась. Поукоряла за чаем, что неразборчив в друзьях, иных бы близ порога не следовало пускать… Он уверял, что остались лишь самые надёжные.
Ефимчик спросил:
– Кого-то из друзей можете назвать?
– К сожалению, нет, никого… По этой части брат был неразговорчив. И я не вникала. Наверное, напрасно. А… Что говорит соседка из шестой квартиры? Может, она кого-то из собутыльников видела?
– Звонил. Никто не ответил.
– Понятно. Весна в разгаре. Горячая пора. Наверное, семья на даче, как говорится, в принудительной самоизоляции.
– И жильцы других квартир тоже не откликнулись.
Анна Юрьевна кивнула.
– По той же причине… Скажите, вы думаете, что на фотографии мой брат?
Дознаватель ответила:
– Вполне возможно.
Ефимчик, увидевший, что Анне Юрьевне становится плохо, поспешил уточнить:
– Но не обязательно.
– Хотите сказать, что?..
– Я ничего не знаю, но могло оказаться так, что это кто-то из дружков вашего брата.
– Тогда…