Идти по контракту в армию я должен был в августе. Но чем меньше оставалось времени до конца лета, тем больше я понимал, что в армию я идти больше не хочу. У меня появились новые друзья, с которыми мне было интересно. В общем, я понял, что погорячился с армией. Я сел и написал письмо в казарму, в которую должен был явиться. Написал, что я извиняюсь, но я уезжаю жить в Россию. Я решил, что переезд в другую страну будет лучшим объяснением моей неявки, чем то, что я просто «передумал». Отправил письмо и со спокойной душой решил закончить учебу в том самом бизнес-колледже, который я так и не окончил. Мне нужна была стипендия, у меня совсем было туго с деньгами, и я не знал, как мне заработать их легальным способом. Нелегальным способом зарабатывать я не хотел. Вокруг меня был один нелегал, и, с одной стороны, я хотел в армию, чтобы уйти от всего этого, а с другой стороны, мои новые знакомства впервые были настоящими, а не бездушными, как я это видел у датчан. Но в армию я точно перехотел идти.
И вот настал август, в казарму я не явился, а начал учебу в колледже. Я успел отходить неделю и познакомиться с одногруппниками. Когда мне выплатили стипендию, я решил оплатить давний штраф за превышение скорости. Я подумал: дай-ка зайду на станцию полиции и заплачу прямо в их кассу, пусть видят, какой я ответственный. Добрая тетя ввела мои данные в компьютер и сказала: «Один момент, я сейчас вернусь!» Вернулась она с двумя полицейскими, которые приняли меня прямо там, на месте. Я не успел даже позвонить кому-нибудь. Мне ничего не объяснили, кроме того, что я в розыске. Я ничего не понимал, я ничего такого не делал, за что меня должны были разыскивать. Прошло пару часов, я сидел в камере, и вдруг дверь открылась. Там стояло двое солдат, и они были очень злые. Это была военная полиция. Без разговоров они взяли меня под мышки, вытащили на улицу и затолкали в минивэн. Я пытался с ними заговорить, но мне было сказано закрыть рот и молчать. По пути я понял, что меня забрали за неявку. Мы приехали в казарму, и меня посадили в местную камеру. Там я быстро наладил диалог с охранниками, так как я не скандальный человек, я принимал ситуацию, но все же хотел знать, что мне светит. Мы разговорились, я признался охранникам, что пошел учиться, и так как я был не по призыву, а самостоятельно пришел в армию, то был уверен, что самостоятельно мог и отказаться от нее.
Почти в одиннадцать вечера приехал полковник, и меня отвели к нему. Его фамилия была Лунд, это был очень представительный мужчина лет семидесяти. Он сидел за письменным столом, заваленным папками и бумагой. Полковник открыл ящик и достал мое письмо, то самое, где я написал всю эту байду про Россию. Я на самом деле скучал по России и иногда фантазировал, что уеду обратно. Но всерьез ехать я не собирался. Я попросил прощения за это письмо и признался, что не знал, что написать, я действительно передумал и был уверен, что могу отказаться, раз пришел добровольно. Я рассказал полковнику, что поступил в колледж и хочу там учиться. Он слушал мою болтовню, а я не затыкался. Выслушав меня, полковник сказал, что контракт был заключен,