– Я бы не трогал вашу шляпку, – сказал Стивен и еще раз наступил на отвратительный головной убор, – если бы она не оскорбляла мои мужские чувства.
Энн сжала губы в тонкую линию. Ей очень хотелось дать этому нахалу достойный отпор, но она сдерживалась.
Эта перепалка показалась Стивену на удивление возбуждающей.
Девушка глубоко вздохнула, заставив свое бесформенное одеяние натянуться в самых интересных местах.
– В любом случае, – пробормотала она, – Гарри виноват. – Она окинула взглядом испачканный галстук Стивена и вздохнула еще раз: – Ваша одежда, наверное, безнадежно испорчена. Отец возместит вам убытки. Пожалуйста, пошлите счет лорду Крейну.
Вот почему он ее не знал.
– Значит, вы дочь Безумного Крейна!
Стивен уже достаточно протрезвел, чтобы заметить, как Энн поморщилась, но ведь она уже должна была привыкнуть к этому прозвищу. Крейна все называли безумным. Его страсть к поиску древностей была даже сильнее, чем страсть Стивена к поиску новых видов растений. В клубе «Уайтс» говорили, что граф приехал в город ненадолго – привез дочь на ярмарку невест. Стивен нахмурился. Он, конечно, был пьян, но все же не до бесчувствия, и мог сообразить, что эта девица довольно стара для дебютантки.
– Значит, вы ищете мужа?
Возмущению Энн не было предела.
– Конечно, нет! – Она облизнула свои необычайно сексуальные пухлые губки. – Да и вообще, выйдите наконец из лужи – у вас, наверное, уже ноги промокли.
– Вы правы. – Стивен поднял ногу, чтобы подкрепить это утверждение наглядной демонстрацией, едва не оставив в грязи туфлю. – И не кричите на меня. Я уже много лет увертываюсь от дебютанток. Правда, вы, похоже, немного пересидели в девицах.
– Мне двадцать семь лет, – процедила Энн сквозь зубы, – хотя это не ваше дело. Это мою единокровную сестру представляют обществу, а не меня.
– Понятно, – кивнул Стивен. Теперь он вспомнил. – Вы – старшая дочь Крейна, от его первой жены, «синий чулок», в отличие от…
Сообразив, что говорит, он закашлялся.
– В отличие от красотки младшей. – Ее голос прозвучал ровно, но еще до того, как она резко повернулась и зашагала к Гросвенор-Гейт, он успел заметить боль в ее глазах. Даже Гарри, прежде чем уйти, взглянул на него с упреком.
Дьявол! Нехорошо. Но ничего не поделаешь. Придется ее отпустить. Она все равно не захочет оставаться с ним больше ни минуты.
Но он не мог отпустить ее. Он не разбивал ее сердце и никого не оскорблял, по крайней мере намеренно. Надо извиниться. И Стивен поплелся за ней.
Как же ее зовут? Будь он проклят, если помнит имя! В клубе никто не говорил о «синих чулках». Дочь Крейна шла довольно быстро, но ей мешали юбки, и Стивену не потребовалось много времени, чтобы ее догнать.
Как он и опасался, она плакала.
– Убирайтесь, –