Венис собиралась перейти усеянную рытвинами дорогу, когда что-то пролетело мимо ее уха, и она машинально шлепнула себя. Насекомые были неизбежностью во всех самых неприятных частях мира – в Калькутте, в Каире… в Сэлвидже. Один из паразитов с такой силой врезался в тулью соломенной шляпы, что ее поля опустились на глаза Венис.
– Проклятое чудовище. – Проворчав, Венис поправила шляпу, и вдруг что-то твердое ударилось в ее пышно собранный турнюр.
Это было не насекомое.
Она обернулась, и из складок платья к ногами упал камень размером в четверть фута. Кто-то бросал в нее камни! Если бы не турнюр, то у нее был бы синяк на… Венис внимательно посмотрела кругом в поисках нападавшего. Спрятаться было негде, разве что позади огромного валуна, отмечавшего северную границу города.
Венис решительно обошла его вокруг – никого. Но ее внимание привлекли признаки того, что камень недавно долбили. От мотыги в нем образовалась неглубокая, но явно заметная выбоина. Часть углубления заполнял еще не застывший цемент – Венис наклонилась ниже, чтобы лучше рассмотреть, – из сырой смеси под странным углом торчала кость.
Венис осторожно протянула пальцы к тому, что было похоже на крошечное ребро, а затем из предосторожности натянула кожаную перчатку и несмело потянула находку. Когда она вытащила кость на свободу и бетонная смесь сырыми комьями упала с нее на гравий, Венис вздрогнула.
Она держала в руке части скелетов представителей двух различных биологических видов. Тело выглядело принадлежащим какому-то грызуну, а голова определенно была птичья, возможно, воронья. Но самым отвратительным во всем этом было то, что кто-то, пристроивший птичью голову к телу грызуна, закрепил ее проволокой, продетой через основание черепа. Проволока была почти не видна, если не перевернуть отвратительное чучело.
Где-то в этом городе прячутся злые дети. Или, возможно, приверженец какого-то странного культа, подумала Венис, и от этой мысли ее руки покрылись гусиной кожей.
– Фу! – Она бросила на землю маленький скелет и заторопилась в «Золотую пыль».
Высоко вверху, прижавшись животами к расколотой верхушке валуна, Энтон и Гарри Гранди наблюдали, как восточная девушка бросила их «ископаемое», словно это было свежее собачье дерьмо, и побежала к «Золотой пыли».
– Ну, как по-твоему, какой бес в нее вселился? – спросил Энтон, вставая на колени, когда дверь гостиницы захлопнулась. – Думаешь, она купилась?
Гарри презрительно скривился и, сняв с головы шляпу, с размаху шлепнул ею по лицу недоумка брата.
– Заткнись, Энтон! – прошипел он и, похлопав его по спине, принялся ковырять в носу. – Мне нужно кое-что обдумать.
– Привет, Венис, – угрюмо пробормотала Кейти, шурша по полу соломенным веником.
– Мисс