«И вообще я не Люся», – смеялась в таких случаях Людмила, но отец смотрел строго, он вообще человек серьезный, улыбается редко.
– Вы ошиблись, – повторила Людмила и сделала шаг в сторону.
Точнее, только хотела сделать. Но ничего не вышло, потому что вокруг стояли люди и буквально дышали ей в лицо. Странное дело, только что, когда ей стало плохо, вокруг мигом образовалась пустота, так что она вполне могла бы хлопнуться на грязный пол, а теперь в холле буквально яблоку негде было упасть.
– Постойте… – снова сказала женщина, – вы так похожи… Такого просто не может быть! Как звали вашу мать?
Людмила вздрогнула – при чем здесь мама? Что нужно от нее этой странной женщине?
Непрерывный шум прибоя в ушах наконец утих, Людмила взглянула на женщину в упор. Та тоже пришла в себя от удивления и смотрела теперь спокойно.
– Девочка… – сказала она тихо, и Людмила не успела возмутиться таким обращением, – дорогая моя девочка… Твою мать звали Лидия, не так ли? И она умерла очень давно, при родах…
– Откуда вы знаете? – против воли спросила Людмила, хотя буквально воочию видела перед собой гневное лицо отца – сколько раз он твердил, чтобы не вступала ни в какие разговоры. Ни с кем и никогда.
Но эта женщина смотрела так проницательно. Так… ласково. Никто никогда не смотрел так на Людмилу. Отец всегда глядел строго, даже в детстве, брат – насмешливо, высокомерно, муж – восхищенно и одобрительно, хороша, мол, как всегда. Но никто не смотрел ласково.
– Тебя зовут Людмила, так? – требовательно спросила женщина. – А фамилия? Как твоя фамилия?
– Соловьева, Людмила Соловьева.
Это была ее девичья фамилия, отец настоял, чтобы она не меняла ее в связи с замужеством, как будто знал, что долго оно не продлится. Так было и с Димкой, и с Антоном.
– Все сходится. – Женщина крепко взяла ее за руку. – Пойдем, нам надо поговорить.
Людмила позволила провести себя через толпу к стойке.
– Я ухожу, – сказала женщина потной встрепанной администраторше, – уже полторы смены отработала.
– Ах, идите, конечно, идите! – отмахнулась та. – Все равно ничего уже не сделать. Селить их некуда, пускай вповалку на полу спят.
– Куда вы меня ведете? – Людмила очнулась от ступора только у входной двери.
– Я живу тут рядом. До утра никаких самолетов не будет, да и утром вряд ли. Метель ожидается, и вообще.
Отцовский голос в голове Людмилы грозно говорил, чтобы немедленно отделалась от подозрительной