– Ну а как же, – пожал Андрей плечами. – Это понятно. Родина – это страна, город, место, где родился, учился, жил… И про предков ты мне рассказывал, я помню. Контр-адмирал Истомин, который погиб при обороне Севастополя. Там даже памятник на месте его гибели установлен. На Малаховом кургане.
– Да не на Малаховом кургане, а на Зеленом холме! Плохо, Андрей, плохо не знать о предках, их подвигах, плохо не думать о прошлом своей Родины, не ценить ее, не уважать. А ты как офицер российского флота должен не просто уважать, а быть достойным ее!
– Папа, что такое офицерская честь, нам вбили еще в училище, – махнул рукой Андрей.
– Честь офицера заключается не в том, чтобы бить морду каждому, кто наступит тебе в автобусе на ногу, – строго напомнил отец.
– Папа, и не мне, и не в автобусе!
– Я не про тот случай и не про ту девушку! Я говорю в принципе. Ладно, оболтус, домой-то успеешь забежать?
– Вряд ли, пап, – грустно улыбнулся Андрей. – Ты же знаешь, как это у нас делается. Вызвали в штаб, зачитали приказ, и по кораблям. Ты не волнуйся, обычная командировка, автономное плавание, учебные задачи.
– Ладно, – кивнул старый офицер. – Теперь уж мое дело – стариковское. Ты вот что, Андрюша… Вы ведь наверняка в Севастополь зайдете, у нас ведь на рейде ни одного боевого я не видел. Ты найди там время, сходи на улицу Суворова… Во Владимирский собор. Просто постой над могилами [4], подумай… Там ведь могила твоего великого предка. Ты ведь уже не мальчик, Андрей, пора тебе взрослеть, мужать.
– Ладно, пап, – слишком поспешно ответил Андрей, – посмотрим. – Как время будет.
Вот чего Андрей Истомин терпеть не мог, так это бессмысленных споров. А таковыми зачастую и были споры с отцом. И сейчас, глядя на крутой «истоминский» лысеющий череп, он думал о том, что вот так же когда-нибудь состарится, будет брюзжать про то, что в его время офицеры были другими и флот был другим, да и вообще многое… А вот сейчас… Андрей невольно провел рукой по своим жестким коротко остриженным волосам и представил на их месте бледную проплешину. Нет, таким он не будет, он-то понимает, что все меняется и ничто не может оставаться по старому.
Москва. Проспект Академика Сахарова
Черная иномарка с военными номерами, которая пару минут назад вывернула из ворот Главного штаба ВМФ, уверенно выскочила на проспект и понеслась прочь от центра. Через пять минут военная машина стала прижиматься вправо к тротуару и наконец на глазах хмурого инспектора ДПС остановилась под знаком «остановка запрещена». Инспектор помялся, но все же двинулся в сторону нарушителя. В ситуациях, когда автомобиль принадлежал «неприкасаемым» лицам или организациям, он обязан был принять меры, чтобы ликвидировать нарушение или оказать помощь, если таковая потребуется. Сейчас он подойдет к машине, а в окно ему не очень корректно бросят, чтобы не совался,