– Можешь не искать, увидишь меня, только если сам решу показаться.
Снова вздрагиваю, но притворившись спящей, остаюсь лежать под пледом, как в детстве, когда одеяло было самым надёжным спасением ото всех кошмаров. Что это может быть? Какая-то шутка?
– Да не шутка я! И хватит бояться!
Голос звучит удивительно добродушно, интонация детская, словно со мной разговаривает ребёнок. Неужели сюда забрался кто-то из соседской ребятни? Ох они от меня и получат!
Но страх снова пробегает мурашками по спине – я думала молча, про себя… Я ничего не произносила вслух!
– Да! Не произносила! Я читаю твои мысли. Пожалуйста, перестань бояться.
Сбросив плед, я мотаю головой из стороны в сторону, пытаясь найти происходящему разумное объяснение. Всё по-прежнему. Солнце светит, часы тикают. Я у себя дома. В соседней комнате спят родители. Если что, я всегда могу закричать, и отец придёт на помощь. Снова накрываюсь с головой и мысленно спрашиваю:
– Ты кто?
– Ой, какая ты молодец! – раздаётся детский заливистый смех. – Я так хочу поговорить, а здесь совсем не с кем! Я Ангел.
Я что, всё ещё сплю? Какой такой Ангел? Мы же не в сказке, не в фильме и не церкви, в конце концов.
Стараюсь не думать о том, что беседы с голосами выходят за границы моих представлений о нормальном психическом состоянии, но неожиданно страх исчезает, а поговорить с весёлым ребёнком хочется всё сильнее.
– Кто?! Откуда ты здесь взялся? Ты слышишь, что я думаю?
Ребёнок продолжает радостно хохотать.
– Ну Ангел я, обычный ангел-хранитель! Не слыхала, что ли, про нас? У каждого человека такой есть, ничего особенного!
– Так ты мой Ангел? Поэтому я тебя слышу?
Происходящее не укладывается в голове, но странный разговор продолжается вопреки логике.
– Нет, не твой. Своего ты никогда не услышишь и, надеюсь, что не увидишь. А вот со мной можно поболтать.
– А почему тебя не видно?
– Чтобы ты не испугалась, не начала кричать и кидаться в меня предметами. И чтобы твои родители не решили, что их дочь с катушек съехала.
Если честно, я сама очень близка к такому выводу. Воображение рисует образ, навязанный киноиндустрией, – маленький пухлый мальчик с нимбом.
Страх по-прежнему сидит внутри, но любопытство берет верх.
– Если не буду кричать, покажешься?
– Ну, не знаю… а точно не обманешь? Если закричишь, я обижусь и больше не буду с тобой разговаривать.
Голосок звенит как колокольчик. В глубине души всё ещё надеюсь, что это какой-то непонятный мне розыгрыш.
– Точно, – мысленно отвечаю я и жду.
Ангел снова смеётся. Это очень весёлый ребёнок.
– Хорошо! Ты готова? Тогда смотри!
Тишина. Я лежу под пледом, крепко зажмурив глаза, и никак не решаюсь посмотреть: появилось передо мной что-то необычное или нет.
Проходит