Мать
– Не вижу ничего, всё это бред.
Сын
– Ах бред! Так что ж ты захрипела?
Ведь я не трогаю тебя.
Ни пальчиком, ни даже мыслью.
Ты поняла, ты поняла, кто я такой?
Мать
– Ты демон, демон. Я крещусь,
Хоть запрещаешь ты мне.
Скажи, скажи, как выглядит она?
Наверно, рыжая, зелёные глаза.
Сын
– Права ты мать, как в точку положила.
Она стройна и рыжая такая,
Что он неё нельзя отвесть глаза.
Магнит какой-то в ней, магнит,
А может быть, огонь, сжигающий меня.
Мать
– Сынок, да это ж Катька – блудница отца.
Быть может, ведьма. Она же понесла
От нашего отца ребёнка, потом пропала.
Говорил народ, что с бабкою колдуньей якшалась.
Та бабушка давно уж умерла.
И Катьке этой ремесло своё
Передала, как будто тёмной ночью.
Там на болоте, где овин.
И где я родила тебя – мучитель мой.
Наверное, она нас привела туда с отцом.
Когда мы заблудились, он твердил:
«Иди, иди – вон женщина идёт.
Кажись деревня рядом, скоро выйдем».
Сын
– Мама, мама, она улыбается.
Кличет меня и зовёт с собой.
Мамочка, мама, видишь, батько наш!
Да вон и дед мой и кто-то другой.
Все они рядышком, слитые вместе.
Что это мамочка, что?
Мать
– Не знаю я. Ох, сын, не знаю.
Здесь что-то тёмное, я не пойму.
Сын
– Ой, мама, мамочка, здесь корень древа.
Смотри, смотри на сто веков назад.
Какие были мы, какие наши дети.
Всё, всё, как на экране чёрно-белом.
Она мне показала, кто я есть.
Мать
– Так кто же ты, Серёжа?
Сын
– Я негодяй. В крови моя душа и руки.
Мать
– Ах, Катька, Катька – злобная душа.
Зачем ты это показала?
Зачем ушла от Бога Ты?
Из-за шторы выходит ведьма.
– Да, чтобы мстить вам,
Я ж его любила, а он ушёл к тебе.
А как же сын мой —кровь его и плоть?
Родился хилым и нервозным.
Всё от того, что я переживала.
И вскоре умер он, тогда пошла я к бабке.
Она сказала мне, что делать.
И тут же умерла, счастливая
А я хожу, душа моя в усладе.
Послала Василька в Чернобыль.
Он радиацию схватил, потом злодейство совершил.
Не отмолённое веками, и вот он здесь.
Сын
– Ой, мама, мама, смотри мой предок.
Князь Шауров, людей казнит в овине этом.
Вон извивается на дыбе человек, а вон ещё.
Он ожигает сталью раскалённой
Своих врагов и песенки поёт.
С ним двое мужиков – глаза кровавые,
Берут