Тем более, что у многих Рюриковичей было по нескольку жен. Матери охотно взаимозаменяли друг друга в этом священном деле. Было кому и наследников престола вскармливать и с послами церемониться одновременно. И волки сыты, и овцы целы.
То-то Святослав Хоробрый завоевал поболе земель, чем даже Александр Македонский!
А вот с Романовых начались кормилицы. Уже со второго Романова. Легковерный царь Алексей Михайлович очень уж увлекся византийщиной. Византия поддакивала католикам в смысле, будто бы многоженство и христианство есть вещи несовместные. Да, многоженство типа гарема – конечно же, несовместно. Умеренное же и не по прихоти совершающееся… о том почитали бы хоть Апостольские Правила! Но византийцы времен Тишайшего были сплошь фарисеи. Чем обернулось византийское фарисейство горе-патриарха Никона всем хорошо известно.
Итак, ежели царица строго одна – необходима кормилица, чтобы подменяла ее грудь своей, когда происходит какая-либо придворная церемония официальная, а таковым при царском дворе числа несть. В 1637 году царь Алексей Михайлович впервые решился призвать кормилицу.
Однако сакральность вскармливания и он, и последующие цари в династии – понимали. Поэтому избирали «жен во всех качествах добрых, имена которых и записывались в особую Роспись. По особой Крестоприводной Записи кормилицы ЦЕЛОВАЛИ КРЕСТ служити и прямити Царю, Царице и Ребёнку, на воскормление коего поступаю» (И. Е. Забелин).
Царских кормилиц из крестьянок в основном избирали, т.к. жизнь этого сословия наиболее здоровая. По окончании вскармливания царь строил на родине кормилицы ей в подарок новую избу и назначал пожизненное (!) жалование. И предоставлял пожизненное же право гостить во дворце по великим праздникам. А такового и у бояр почти ни у каких не было.
крестьянка Мария Смолина – кормилица Императора Николая Второго
Святость кормления грудью прекрасно понимали не только русские цари, но и борцы против царей и всего святого и русского. Кормилица св. императора Николая II крестьянка Мария Смолина вместе с мужем и дочерью была замучена большевиками 10 октября 1918 года. Почти дословно, как в песне «Реки в никуда» Ильи Кормильцева:
«…страшный герб из литого свинца,
а на нем – кровью пахаря залитый серп
и молот в крови кузнеца…»
Но этого страшного герба больше нет, а есть такая кормилица, которая не может быть уничтожена при всем желании русофобов и христофобов. Это Русская Северная Традиция. И молоком ее ведения будет вскормлено и становление третьей русской царской династии, и восстановление первоисточной веры (см. книгу Дмитрия Логинова «Палинодия