Общественные бани работали в Эдо с раннего утра до позднего (по тем временам) вечера – до восьми-девяти часов. Вход для взрослого стоил 10 мон. Продавались и абонементы (кайсукэн). За отдельную небольшую плату в бане можно было держать персональную шайку. Специальный банщик (сансукэ) мог клиентам (и мужчинам, и женщинам) и спину помыть, и массаж сделать. Для мытья головы пользовались водным раствором измельченных и перемешанных с мукой красных водорослей, а чтобы ветер после бани не раздувал прическу, пользовались кунжутным маслом. Со временем банная культура прочно вошла в городскую жизнь, и эдосцы стали мыться чаще, чем в Европе, что подметили иностранцы. Упомянутый выше Свеннсон писал, что “японская чистоплотность намного выше голландской и… день не считается у них законченным, пока после работы они не пойдут в баню и не вымоются как следует” [Сугиси, 2011].
Со временем в банях появились общие ванны, но мылись в них не так, как сегодня. Теперь на горячих источниках посетители сначала моются, а уж после принимают ванну со всевозможными минеральными добавками и ароматами. При Токугава в общей ванне сначала согревались и отмокали, а после мылись. И здесь коренные эдосцы демонстрировали собственную гордость, забираясь в невозможно горячую воду. Она и сейчас на источниках далеко не прохладная – обычно 40–41 °C, и непривычные иностранцы входят в нее медленно – обжигает. А во времена Токугава, по словам старожилов, серьезные люди поднимали планку до 47–48 °C. Правда, сидели в такой воде недолго, иначе можно и свариться. Воду более низкой температуры эдосцы пренебрежительно называли “нагретой солнцем” (хината мидзу) и наслаждались сидением в кипятке так же, как некоторые россияне, любящие сауну горячее 120 °C.
На втором этаже многих общественных бань Эдо размещались мужские комнаты отдыха, куда женщин не пускали. Там играли в настольные игры, пили чай и вели светские беседы. Иногда здесь же, на втором этаже располагалась и отдельная банная комната. Плату за вход на второй этаж брали отдельно, невзирая на сословную принадлежность. Это был своего рода мужской клуб, где обменивались информацией и заводили полезные знакомства.
Жизнь столичного жителя, особенно обитателя коммунального барака, регламентировалась множеством правил, и выполнять их горожанам помогали домоуправы (оя). Повседневную жизнь токугавских городских низов невозможно себе представить без домоуправа. Он определял уклад коммунально-барачной жизни в большей степени, чем вездесущие торговцы. В фольклорном жанре ракуго (букв. комический рассказ) есть распространенный