– В вашей шкуре их точно меньше! – безапелляционно заявила мне девушка, так как я, разумеется, не стал ничего говорить ей вслух. – У вас, у мужчин, шире поле деятельности, больше возможностей! Ты вот, к примеру, мог бы в крайнем случае все-таки записаться в свой легион. А я?
– А у тебя просто нет возможности совершить такую глупость, на твое же счастье. Странное у тебя понятие о свободе, если ты считаешь, что она у тебя в армии может быть. Да это контракт почище супружеского! С той только разницей, что ты точно знаешь, на сколько лет он заключен. И после его окончания можешь со спокойной душой свалить оттуда. Но пока он действует… милая моя, да если твои командиры потребуют, то ты даже дышать по приказу будешь! Или вообще не дышать, если только прикажут! Я уж не говорю обо всем остальном.
Наверное, отвращение ко всему этому «остальному» так явно проступило у меня на лице, что, глядя на меня, Аланая спросила:
– Ты военный?
– По настоянию папаши заканчивал военную академию. Мне хватило. Так что я вскоре после этого свою военную карьеру решил завершить. Не люблю ни сам на кого-то давить, ни беспрекословно подчиняться жесткому руководству.
– Понимаю. Я тоже такая, – наверное, решив, что мне все-таки можно доверять, Аланая пододвинулась еще поближе, почти голова к голове, и, понизив голос, поинтересовалась: – Скажи, а ты такого Павла, местного участкового, случайно, не знаешь?
– Случайно знаю, – ответил я, удивленный резкой сменой темы разговора. – А тебе он зачем так внезапно потребовался?
– Мне он вообще не нужен! А спрашиваю только потому, что он, говорят, тоже когда-то учился в твоей академии, а еще это именно за него меня выдать хотят.
– Вот это да! – услышав такое, я чуть пивной кружкой не подавился от неожиданности! Значит, батя опять подсуетился! Мечтающий о внуках с тех пор, как не смог сделать бравого вояку из сына. Потому что без его ведома никто бы такие вопросы решать не стал! А девушка квасит с горя именно по той причине, что уже поставлена перед фактом своего скорого замужества…
– Что «вот это да»? Говори уже конкретнее, – нетерпеливо потребовали от меня.
– Не повезло тебе, девонька, – я вздохнул и принялся резать правду: – Этот Павлик раздолбай, каких мало, а еще лентяй, бабник и пьянь. Да что там! Его сюда, в эту глухомань, просто выперли из столицы, потому что он ни на что другое вообще не способен, кроме как болтаться по кабакам да сплетни всякие собирать, – тут я, конечно, уже привирал, но у меня после кружки пива вдохновение разыгралось. – Ну, разве что еще может мирить местных кумушек, когда им надумается разодраться из-за прошлогодней кадушки с капустой или из-за того, что муж одной из них к другой