Личный закон. Валерий Черных

его смертью: еще вчера дед бодрячком ходил, а тут вдруг раз – и всё. Будто сам себе срок наметил.

      – Нет, я тогда летнюю сессию сдавал, – пожимая плечами, ответил Виталик. – И потом, я ведь с ним так близко, как вы, не общался. Недавно мимо с батей проезжали, видели: хата стоит заколоченная, никто не занял.

      Юрка задумчиво покивал. После войны он уже довольно спокойно относился к смерти, как к неизбежной составляющей этого мира, да и прожил дед немало, и все равно было жаль. Для него Семеныч был вроде исповедника: ему можно было рассказать обо всем, зная, что дальше это не пойдет.

      Пока друг обсыхал, Виталик расстелил под деревом газету и выложил нехитрую снедь. Последними на импровизированной скатерти появились две бутылки сухого вина. Выставляя их, Виталик взглянул вопросительно. Юрка усмехнулся, присел на корточки, ухватил бутерброд с колбасой и скомандовал:

      – Наливай!

      Потом они долго лежали в тени раскидистой ивы и перемывали косточки друзьям и знакомым. Витал был в курсе всех городских новостей: кто, где, с кем…

      – А Рита как? – вдруг спросил Юра.

      – Понятия не имею. Последний раз видел ее на похоронах Ромы. Может, уехала?

      Юрка не рассказывал ему, что был влюблен в эту девушку, и подумал, что сейчас признаваться тоже не стоит.

      Они возвращались, когда над городом сгустились серые сумерки и в окнах домов зажегся свет. Виталик явно не хотел расставаться.