У угла забора он остановился и внимательно осмотрел поросший бурьяном пустырь, через который змеились тропы, сходящиеся у автобусной остановки. Всё, казалось, было спокойно, но тревога не исчезала, а напротив, заставляла сердце всё сильнее колотиться в груди. От напряжения и страха даже ладони покрылись потом, и Дмитрий с отвращением вытер их о джинсы, мысленно выругав себя за малодушие. Постояв несколько минут, он немного успокоился и решительно зашагал к остановке, возле которой стояли с кошёлками и вёдрами две дородные бабули, собравшиеся на рынок.
По шоссе проехали двё "Лады" и старенький "Москвич", но их можно было не опасаться. Горин посмотрел в сторону Фёдоровки и облегченно вздохнул, увидев жёлтый автобус. Он до рези в глазах наблюдал за его приближением, боясь увидеть машины преследователей, которые могли вынырнуть из дрожащего марева вслед за автобусом. Всё его внимание было сосредоточено в этом направлении, и он лишь в самый последний момент заметил приближающийся со стороны города автомобиль.
Автобус заскрипел тормозами и замер на остановке, подрагивая корпусом, когда Дмитрий обратил внимание на красную "шестерку" с сидящими в ней пассажирами. Среди них были женщины, и это означало, что опасности не было. "Дожил. Каждого куста боюсь!" – подумал Горин с горькой усмешкой и шагнул к раскрывшейся двери.
В салоне было малолюдно, и он присел на свободное место у окна, озабоченно шаря в карманах в поисках денег. К счастью, они оказались в заднем кармане брюк. Дмитрий достал "полтинник" и огляделся в поисках кондуктора, но неожиданно заметил краем глаза, что "шестёрка" вдруг стала резко тормозить. Не придав этому значения, он подошёл к девице, сидящей у средней двери и, купив билет, отправился на место. В заднем окне было видно, как водитель "Жигулей" быстро вышел из машины и внимательно посмотрел в сторону отъезжающего автобуса. Ещё он успел заметить, как одна из женщин, сидящих в машине, тоже вышла из неё и что-то стала выговаривать мужчине, энергично и возмущенно жестикулируя руками. Усмехнувшись этой маленькой семейной разборке, Дмитрий сел на сиденье и дал телу немного расслабиться. Он почувствовал смертельную усталость. Мерное урчание мотора и обманчивая атмосфера ленивого спокойствия в салоне действовали усыпляюще, тяжёлые веки стали опускаться. "Не спать! Не спать!" – мысленно приказывал он себе, борясь с подступающим сном, но с каждым мгновением делать это становилось всё труднее…
– Люся, а ты не забыла положить опрыскиватель, – спросил Виктор