Встреча учителя и ученика была радостно-искренней, а так как бывший инструктор оказался в настоящее время холостяком, то без лишних слов и сдерживающих факторов привели себя в порядок и перешли к застолью.
Полковники Горб и Петров помылись в душе и были готовы сесть за стол, а мне ещё надо было сменить повязку на голове. Это могло затянуть процесс, поэтому Петров предложил почистить снаружи повязку одёжной щёткой (хорошо не сапожной). Выбора (и бинтов на смену) у меня не имелось…
Еды и деликатесов мы привезли с собой достаточно – должно хватить на пару дней (наш провиант в дорогу комплектовал щедрый начальник тыла Череповецкой бригады).
Спирта осталось очень много…
Бензина по нашим подсчётам в баках машины и в нескольких (всё же взятых с собой) канистрах должно было хватить на весь обратный путь и заезд на запланированную экскурсию в Медео.
Вследствие хорошей укомплектованности стола ограничений в радости общения боевых друзей (и примкнувших к ним меня с Петровым) не было.
Ближе к середине ночи в стены начали стучать возмущённые соседи. Владимир Николаевич и его учитель, сидя за столом в высотных, лётных шлемах (которые оказались дома у бывшего инструктора) не обращая внимания (а может, не слыша) горланили песни.
Я, было попытался призвать их к осторожности – как никак мы в Алма-Ате не совсем законно (вернее совсем не законно), но у лётчиков свои правила проведения праздников.
От меня просто отмахнулись…
Полковник Петров заснул в туалете при закрытых изнутри дверях, да так что было не достучаться. Это создало единственные неудобства в продолжении «праздника встречи».
Однако, банкет был прерван неожиданно в первые сутки и грозил серьёзными неприятностями, так как под утро к нам нагрянула вызванная соседями комендатура. Старший в группе подполковник, представившись через дверь, начал учить как мы должны себя вести. Вроде всё правильно, но не зная с кем имеет дело подполковник перешёл к угрозам.
Разъярённые лётчики незваных гостей в квартиру не пустили, поэтому офицерами комендатуры был арестован стоящий под домом череповецкий УАЗ, на котором мы добрались в Алма-Ату.
После убытия комендатуры заместитель командира корпуса держался спокойно, я и полковник Петров переживали, понимая уровень нависших над нами неприятностей.
Только к обеду мы пришли в нормальное (для здравомыслящих действий) состояние и, понимая все возможные последствия произошедшего, поехали на городском транспорте освобождать машину.
На нашу беду день был выходной – воскресение, руководство в комендатуре не находилось.
Получалось, что освободить машину и уехать нам по-тихому было практически невозможно!
Полковник