Благодарности
От автора:
Эту книгу сделала Арина Смирницкая. Это ее книга.
Три повести, написанные уже давно, в стылые ненастные годы, – это, собственно, мои письма Арине, избыточно пространные.
Без Арины не было бы не только книги, без нее не произошло бы совсем ничего, ни одной буквы.
С безграничной благодарностью, К. С.
От составителя:
Книге помогли сбыться:
Надежда Дорохова, Ольга Шамборант, Вера Щербина, Ася Аксенова, Галина Данильева, Нина Александрова, Людмила Казарян и другие.
Спасибо! А. С.
Проект рая
Когда я пытаюсь сосредоточиться на этой, может быть, даже невместимой в меня мысли, – о рае, – первое, что приходит в голову: один такой бывший Новый Год. Это было в моем тягостно родном городе. Который я все-таки покинул, как мечтал с детства.
Навсегда.
И вот – приехал ненадолго, как гость, бесприютный и задумчивый. Меня позвали к себе уже совсем далекие люди, чуть не с границы детства. Столкнулись случайно – и просто неудобно было меня не позвать.
И вышло такое неожиданно нелепое новогодье: сухо плачущая в углу незнакомая женщина, и невнятные обиды кого-то на что-то, и даже вялая, какая-то стыдная – толчки и колыхания – драка. И наблюдающий из маленького отчужденного уголка я: такой весь – иноземный, непьющий и вообще призрачный.
А утром я шел по пустой светлой городской зиме. Мне, собственно, деваться-то было некуда, в этом самом чужом на свете городе. Единственное, что было у меня, это смутное полуприглашение – в деревню. Большой вокзал большого города: немногие уезжающие шатуны растерянно примаргивались, осторожно привыкали к суровому утру. Все, конец: с родным Прошлым Годом теперь уж точно покончено. Ворота захлопнулись.
Придется, как это ни странно, обживать – этот, Новый.
Жесткая смерзшаяся электричка – часа два. Потом еще три – похмельный автовокзал в райцентре. Еще сорок минут – сумеречный тесный автобус.
Когда я высадился, была кругом тьма над снегами, а над всем – ошеломляющие, обрушивающиеся, в точку сжимающие душу – звезды. Те, которые только над холмами и лесами. И беспощадный ночной мороз. Деревня была близко, но – внизу, в овраге, и какое-то время ее как бы не было. Два километра я шел в космической пустоте.
Но вот: черные домики, три собаки ухают по дворам, и даже кто-то скрипит свежим снегом навстречу под утлым фонарем. И вот я уже знаю, какой мне нужен дом: еще несколько шагов, через сугробы, – и светится лично для меня веселое окошко, и распахивается низкая дверь, и – сразу живым жаром палит снежные мои нос и щеки, и удивленные крики: никак никто не ждал, что я все же соберусь и приеду, – и вот именно поэтому ясно, что – рады: я, мимолетный, ввалившийся из ночи, совсем несвой скиталец, – невольно подарил еще одну ночь, а то и день праздника.
Это воспоминание – нет, наверно, не самое лучшее, что было в моей жизни. Не тонкая солнечная высь счастья. Но вот что я сейчас подумал: если действительно должен быть – рай, то там непременно должно быть в этом роде что-то.
Я по природе своей – совсем-совсем летний, я решительно (и противоестественно) отрицаю холод и снег, и вообще все зимнее. Но это мешает – здесь, на земле. А Там – это необходимо. То есть именно вот это самое: подлинный холод, и звездная тьма, и белый скрипящий путь под звездами.
И только потом – долгожданная внезапность встречи.
Вообще, в раю, как мне кажется, должна быть обязательно – ночь. Не все время, но часто. Потому что надо разводить большие костры, и, (что очень