– Каково было жалованье архимандрита?
– Пятьсот рублей в год.
– Это никак не вяжется с вашим заявлением, что в последние годы Иоиль Быковский находился в недостатке: оказывается, ему сохранили жалованье, и не малое. Почему же он расстался с Хронографом? Ведь вы только сейчас утверждали, что это был человек просвещенный и большой любитель словесности. Неужели он не понимал ценности манускрипта, которым владел?
– Иоиль Быковский дал бы вам исчерпывающий ответ, но он умер еще в 1798 году.
– Кстати, при жизни Иоиля Быковского вы никогда не говорили, что приобрели список «Слова о полку Игореве» у него. А ведь со времени приобретения списка до смерти архимандрита прошло целых десять лет, срок большой. Чем вы объясните столь долгое молчание?
– Я был бы плохой собиратель древностей, если бы всем раскрывал своих поставщиков.
– А может, вы дожидались смерти архимандрита?
– С какой целью?
– Чтобы скрыть истинные обстоятельства приобретения «Слова»; или по какой-то другой причине, но также имеющей отношение к вашему Собранию российских древностей.
– Несправедливое обвинение. Просто у меня никто не спрашивал, у кого именно я приобрел список.
– Вы не говорили об истории «Слова» с Николаем Михайловичем Карамзиным, который видел Спасо-Ярославский Хронограф?
– Не припомню.
– В таком случае я зачитаю отрывок из его статьи, опубликованной в Гамбурге, в журнале французских эмигрантов: «Два года тому назад в наших архивах был обнаружен отрывок из поэмы под названием “Песнь воинам Игоря”, которую можно сравнить с лучшими оссиановскими поэмами и которая написана в двенадцатом столетии неизвестным сочинителем».
– Карамзин действительно был одним из немногих, кто видел Хронограф со «Словом о полку Игореве». Не понимаю, в чем вы хотите меня обвинить.
– Журнал со статьей Карамзина вышел в октябре 1797 года. Значит, на основании каких-то данных Карамзин считал, что список «Слова о полку Игореве» был приобретен в 1795 году, то есть спустя семь лет после указанного вами срока. Вы можете объяснить это несоответствие?
– Карамзин ошибся – вот и все объяснение.
– Вряд ли столь серьезный ученый, во всем привыкший к точности, допустил бы такую ошибку. Вероятней, он указал тот год приобретения «Слова», который вы ему назвали тогда.
– Повторяю: я не помню, чтобы такой разговор состоялся у нас с ним.
– А как вы объясните, что он сообщает только об отрывке из поэмы?
– Карамзин мог просто оговориться.
– Не слишком ли много ошибок допустил он в одной фразе?
– К сожалению, ошибаются и ученые.
– Какие «наши архивы» он упомянул, если «Слово о полку Игореве» было собственностью Иоиля Быковского?
– Не имею представления.
– В пояснении к портрету Бояна в «Пантеоне российской словесности», вышедшем в 1801 году,