– Не волнуйся, я знаю, что ты подменила яд на что-то безобидное. – Пояснил я. – Скажи мне зачем Жожер хочет отравить Грира?
Девушка испуганно огляделась по сторонам.
– Мы ночью в парке, и я шепчу тебе в ухо, никто не подслушает. – Подбодрил я её.
– Я не знаю. – Жомира опустила взгляд. – Я случайно узнала в первый день, когда надзирательница принесла зелье. Она поставила его на столик, а я споткнулась и опрокинула его на ковёр и мне на руку попало и на губы. Было очень больно потом с животом мучилась. Я со следующего дня начала менять на мой отвар для спокойного сна. Позже я подслушала, как отец давал указания надзирательнице.
– Почему не послушалась папаню и не отравила Грира?
Жомира подняла на меня глаза полные слёз: – Мне жалко дяденьку. Он так добр ко мне. У них такая милая семья, у меня такого никогда не было. Ему нравится, как я ему читаю.
– Дяденька? – Отпустил её руки и принцесса, всхлипнув, начала обтирать глаза рукавом.
– Я хотела сказать Его Величество. – Поправилась она.
– А «папа» ты сказать не хотела?
– Папа? – Она непонимающе уставилась на меня. – Чей папа?
– Твой, чей ещё! – Ответил я. Далее у меня заняло примерно десять минут нашептать ей всё, что я узнал сегодня из дворцовых записей про медальон и благословение именем, а так же про внешнее сходство.
– Этан, ты думаешь это правда? – Жомира почему-то не казалась шокированной. Я бы сказал, она была задумчива.
– Да, уверен. И Жожер явно в курсе, раз волосы заставляет красить, чтобы сходство меньше бросалось в глаза. – Я похлопал её по руке.
– Этан. – Она повернулась ко мне. – А тебе сколько лет?
Я закатил глаза: – Ты меня слушаешь вообще?
– Просто я тоже на тебя и Грира много смотрела у вас глаза одинаковые и цвет волос. А сегодня ты мне про медальон и про два Э сказал и мне тут подумалось, что у тебя имя на Э. Тебе не двадцать четыре случайно?
Меня обдало горячей волной от осознания, что принцесса скорее всего права. Как я мог быть так слеп, что Жомира ещё и подогадливее вышла. Первым после шока пришло желание отрицать, однако факты – упрямая вещь. Я покосился на девицу. Она сидела рядом, уставившись на меня с выражением какого-то благоговения.
Неужели Адэр мне не родной отец? Даже если так, я понимал, что в моём сердце он всё равно им является. Он воспитал меня и научил всему, что я знаю. Уверен, он относится ко мне как к сыну. Однако, раз он выбрал воспитывать меня тайно, получается и Грир и Адэр знали, что рано или поздно попытка переворот повторится. Похоже, это был ход чтобы спрятать меня и не сделать мишенью опять. Я вздохнул, пытаясь понять, почему меня не злит и не приводит в бешенство тот факт, что я не родной ребенок и мне всю жизнь врали. Оглядываясь назад, я понимал, что и Адэр и Грир всегда