Царь Иосиф, удерживая на месте серого в яблоках жеребца, опытным взглядом обегал сверкающий кольчугами и шлемами конный строй русов, густые отряды печенегов на рыже-гнедых конях. Почему-то славянская пехота оттянута Святославом далеко назад. Впрочем, не это обстоятельство слегка обеспокоило Иосифа, а то, что Святослав отчего-то медлит начинать битву. Неужели князь русов робеет? А может, Святослав что-то затевает?
Солнечный свет, пробив гряду облаков, озарил равнину, покрытую войсками. В небесной вышине парили орлы, прекрасно знавшие, для чего собираются такие скопища облаченных в железо людей. Кружился вихрями мелкий песок, подхваченный порывами ветра. Ветер дул в лицо хазарским воинам.
«Вот оно что! – усмехнулся про себя Иосиф. – Святослав выжидает, когда ветер окрепнет и поднимет в воздух тучи пыли. Ему такой ветер в подмогу!»
Иосиф взмахнул рукой. Протяжный рев боевых хазарских труб расплескал чуткую утреннюю тишину. Когда-то звуки этих труб наводили ужас на любого врага. Хазарская конница пришла в движение. Глухой топот многих тысяч копыт ширился и рос, превращаясь в грозный гул. Этот гул отзывался радостной музыкой в сердце Иосифа.
Иосиф направил против русской дружины неустрашимых арсиев, доселе почти не знавших поражений в столкновениях с врагами. Арсии сшиблись с русами, и все разом смешалось в яростный клубок. Завывания арсиев и выкрики русичей, хрипы и ржание лошадей, лязг мечей и глухие удары копий в щиты – эти звуки битвы разливались вширь по мере того, как все новые конные отряды хазар и печенегов сливались в единый хаос, звенящий железом. Покров земли, сотканный из душистых степных трав и цветов, едва начинающих буреть от летнего зноя, устилали тела мертвых и раненых воинов. Среди разбросанного оружия торчали воткнувшиеся в землю стрелы.
Даже у бывалых дружинников Святослава в этой битве невольно дрогнуло сердце. Арсии были подобны злым демонам, коих не берет ни меч, ни копье, ни боевой топор. В своих бухарских панцирях и ширванских кольчугах арсии были почти неуязвимы. Стрелы отскакивали от них, как от заговоренных.
Перед Святославом мелькали ярко-желтые и ярко-синие круглые щиты арсиев с острым умбоном посередине, их быстрые, слабо изогнутые сабли высекали искры, сталкиваясь с его мечом. Островерхие шлемы арсиев имели ребристую поверхность, верхушки шлемов были украшены полумесяцем. Стиснув зубы, Святослав рубил и колол мечом, не чувствуя усталости. Наконец-то его меч окрасился вражеской кровью! Смертельно раненный воин с полумесяцем на шлеме вывалился из седла с разрубленной шеей.
В следующий миг под князем убили коня. Святослав свалился на примятую траву и на какое-то мгновение оцепенел, пораженный видом своих убитых дружинников. Их было так много! Гораздо больше, чем убитых врагов. Расторопный Тревзор спешился и помог Святославу высвободить ногу из-под туши убитого коня. Князя окружили гридни, заслонив щитами от стрел и дротиков арсиев, – вокруг кипела битва! Рядом со Святославом оказался Сфенкел. Его шлем был помят, щит был утыкан