– Да. Он мне нравится, – и это правда. Стефан действительно нравится мне, как может нравиться любая другая вещь в этом мире. Он хорош собой, воспитан и умен – разумеется. Но моя душа и тело давным-давно находятся в руках демона, которого мне не избежать.
– Вот и отлично. Я рада, что мы теперь забудем о той ужасной сцене между нами. Я надеюсь, ты воспользуешься этим шансом.
С этими словами она встала с моей постели и покинула комнату, оставляя во мне неприятный осадок.
Нет, с ней невозможно поговорить, невозможно разобраться. Элине я нужна только такой – дочерью, что не порочит имя нашей семьи; дочерью, которой она, якобы, могла бы гордиться.
Утром, события вчерашнего дня стали казаться сном. Такое бывает, когда я чувствую, что что-то меняется.
Коул не сделал ничего, когда видел меня с Гидеоном. Возможно, его ревнивый взгляд был всего-то обманом зрения и полетом моей фантазии.
Ночной разговор с мамой и вовсе казался нелепым. Я не могла поверить даже в то, что она назвала меня „дорогая“. Неслыханная ласка с ее стороны.
Отчетливо помню, что перед сном меня осенила идея, кажущаяся на первый взгляд безумной. Я весь месяц наблюдала за тем, как Мерседес разрабатывала свою коллекцию одежды, и я хотела попробовать заняться этим сегодня же – создать свое или дополнить ее коллекцию, разослать по всем журналам, модным домам и… Неужели никто не захочет одеваться в стиле Ребекки Картер?
Сколько себя помню, меня вечно копировали, а мама, которая таскала меня по модельным агентствам, не замечала главного – мне нравится другая сторона процесса.
Я не хочу быть вешалкой, на которую все смотрят. Я хочу быть создателем. Только вот вся одежда, что я придумывала до сих пор, была довольно-таки однообразной. В моей голове мелькали тысячи вечерних платьев на все случаи жизни, но все они были мрачными и стервозными – под стать моему характеру.
Я должна была смешивать стили, экспериментировать, пробовать, находить себя.
От всех этих мыслей уже голова шла кругом – еще никогда я не думала о своем будущем так серьезно, еще никогда не была настолько вдохновленной.
Родители не станут вкладываться в подобное увлечение, а вот Стефан… Нет, я не вправе просить у него такие деньги.
Коул? Да Коул рассмеется мне в лицо и скажет что-нибудь в духе:
„Мне нравится, когда ты обнажена. Я не хочу вкладываться в то, что мне не выгодно“.
К тому же, мне не хотелось давать ему очередной повод манипулировать мной.
Конечно, у меня были сотни тысяч долларов, спокойно лежащие в личном трастовом фонде, но из него я могла брать только определенную сумму денег в день. Этого явно не хватило бы даже на создание одного бредового платья, которое я собиралась придумать.
В общем, моя внезапно образовавшаяся мечта вновь показалась далекой, неосуществимой. И все же начать делать хоть что – то я была просто обязана.
Когда я спускалась вниз, намереваясь покинуть дом и отправится обратно