Он сказал:
– No, – и посмотрел вбок в сторону официанток в надежде увидеть идущую к нему.
Наверное в ожидании у него повышалось настроение, подумалось мне, и наверное аппетит не хочет сбить от предвкушаемого.
Со своей стороны мне было не совсем удобно аппетитно вкушать яства, когда рядом сидел человек, пусть и ожидающий своего праздника, но сейчас, все же, немного грустный. Я еще раз неловко предложил ему, но тот только покачал головой и ответил:
– Mange, mange.
Ну, я с чистым сердцем и продолжил, хотя оно отчего-то говорило, что ему не совсем опрятно при этом.
Но по мере уменьшения наших пицц, увеличивалось и время ожидания Пер Иоакима, которое возымело свое действие в выраженном нетерпении, которое он проявлял в частых оборотах и броских выразительных взглядах на служителей культа итальянского питания. Глаза теперь у него блестели по особому.
К слову сказать, они были довольно хороши собой и по человечески приятны, что выражалось в простой манере общения и внимательном и вежливом отношении. Это выступало с их стороны аккомпанементом нашему достойному аппетиту, разыгравшемуся после впечатлений вечернего Парижа.
И вот, когда одна из них обслуживала столик впереди нас, я попросил ее подойти, она обернулась и стоя возле Пер Михаила сказала, что все в порядке на мой вопрос о том, что происходит со стейком Пер Иоакима.
Пер Михаил тогда еще мало понимал на французском, поэтому во время разговора стал особенно внимательным и даже перестал есть.
Но официантка все больше кивала головой, сказала окончательное ОК! и двинулась в сторону своего пункта управления в центре ресторана.
Это вселило в нас уже последнюю и окончательную надежду, так как ждать больше было уже несерьезно.
Мы переглянулись с Пер Иоаким и было заметно усмирение в его глазах, которые будто выразили согласие с ожиданием, но будто сообщали, что он уже не особенно доволен, и ожидание начинает переходить условные границы.
Есть пиццу он уже наотрез отказался, вино не пил, а только подлил в бокал воды из графина.
Пер Михаил указал мне на еду.
Спустя время и я вспомнил, что мне еще полагается десерт.
Подошедшая официантка, сказала, что сейчас принесут, а мне показалось, что она как то об этом и забыла. Я решил ей напомнить еще и о кофе. И как то странно, что вроде она то ли не понимает меня, то ли вообще сложно ей на французском.
Принесли кофе и десерт.
Тут Пер Иоаким не выдержал, и тоном еще не гневным, но довольно требовательным вопросил о судьбе своего стейка.
Официантка встрепенулась и сказала, что ничего об этом не знает. Тут мы переглянулись.
Позвали ту, что принимала заказ т особенно мне понравилась. Она в манере общения менеджера с клиентом, которая не предусматривает победы клиента возразила, что никакого заказа не было, а было решено (наверное принято ей по своим каким-то ее причинам), что Пер Иоаким будет еще думать.
Мы