– Не так нужен доктор, сколько подвластные ему койки, – улыбка у заведующего была хорошая, искренняя. – Склиф большой, а перепихнуться людям негде.
– В смысле – сотрудникам? – уточнил Данилов.
– Да, сотрудникам. Здесь, как и в любом крупном стационаре, служебных романов хватает. Некоторые так годами живут, встречаясь, во всех смыслах этого слова, только на дежурствах. Специфика наша такова. Далеко не в каждой ординаторской можно запереться на полчасика-час, а у нас – тишина и покой. Поэтому наши парочки непременно станут одолевать вас просьбами, а то и мольбами: «Мы тут тихо!», «Мы со своим постельным бельем!», «Ну войди же ты в положение – у нас любовь, а у нее семья и у меня семья…», «Жалко тебе, что ли?» и дальше в том же духе. Не поддавайтесь. Отказывайте, посылайте открытым текстом, ссылайтесь на меня, мол, Астаркин, злодей, строго-настрого запретил! Мне не жалко, но порядок есть порядок. Мой предшественник знаете на чем погорел? Дежурный врач пустил в палату «пообщаться» двух сотрудников – врача-эндоскописта и медсестру из гинекологии. У них только-только роман развиваться начал, поэтому страсти кипели прямо африканские. Короче, в пылу любовной схватки упали они с койки, да так неудачно, что девушка получила разгибательный перелом луча в типичном месте. Они, естественно, пытались скрыть обстоятельства, да разве в нашей деревне что-то скроешь? Любовникам и врачу, который их пригрел, дали по строгому выговору, а заведующего, к которому уже накопилось несколько вопросов, сняли. Он обиделся и ушел в Боткинскую. Я, честно говоря, не горю желанием разделять его судьбу. Вы меня понимаете?
– Понимаю. – Данилов передвинулся вправо, уходя из-под «прицела» мощного напольного вентилятора.
– Если боитесь простыть – я его выключу, – предложил Марк Карлович.
– Спасибо, не надо, – отказался Данилов. – Совсем без вентилятора нам будет плохо.
Жара и впрямь стояла дикая – выше тридцати градусов.
– С дисциплиной вроде бы все, – пожевал губами заведующий. – Прописные истины, касающиеся опозданий, алкоголя и прочего, я проговаривать не стану. Мы не дети, в конце концов. Скажу лишь одно – в Склифе все всё про всех знают. Тук-перестук, оно же – сарафанное радио здесь работает отменно. Другое дело, что администрация не на все обращает внимание, а до чего-то просто руки не доходят.
– Например? – полюбопытствовал Данилов.
– Например, все знают, что доктор Саганчина, занимающаяся магнитно-резонансной томографией, откровенно «левачит». Просто внаглую, у нее за смену мимо кассы проходит больше, чем по кассе. Но ее не трогают, входят в положение – она скоро уходит в декрет, пусть себе доработает. Другой пример – доктор Ветлужский из патанатомии. Любит в обед выпить стакан. Клиенты на Ветлужского не жалуются, работу он свою делает, и ладно. Патанатому ведь не страшно, если у него руки трясутся. И таких примеров – великое множество.
– Для меня подобная обстановка – не новость, –