Так что сегрегация, нетерпимость, каратэ – это не для меня. Я слишком устал от всего… Видите, у меня длинные волосы? Память о годах студенчества. Как сейчас помню родной институт в Коста де ла Нова, кружок радикалистов, сине-красные повязки… Сломанная ключица до сих пор ноет по ночам. Низины, знаете ли, сырость. И никакой политики. С тех пор, как солдат из оцепления ударил мою Кассандру в живот и я не узнал пол своего нерожденного ребенка, я не занимаюсь политикой. Нет, само собой, его не судили. Наши перевороты не дают новых законов – только новый калибр оружия.
Да, я запил. А вы бы не запили на моем месте? Нет в мире человека, который не пил с горя или радости. Или просто не испытывал такого желания. Говорят, в России – вы знаете, есть такая страна? – так вот там это желание в почете. Да и что им еще делать, если круглый год снег лежит на улицах? У нас на кафедре был один поляк. Любил повторять, что русские отравили ему жизнь. Знаете, так наши крестьяне в соседних деревнях ссорятся из-за способа ловли рыбы. Одни глушат, другие ходят с бреднями. А чуть что – хватаются за ножи.
Мне не надо объяснять, что такое гражданская война. Расскажу вам по секрету – в городе этого не знает никто – моего отца награждал сам каудильо. Отец был в штурмовой роте при Эрно – и, рассказывая об этом, всегда потирал простреленную навылет руку. Он и Франко умерли в один год. Тогда мы и перебрались сюда, в неизвестность, в сырые джунгли на пояснице планеты. Пропало, пропало все, скрылось в океанском тумане, и где теперь милые сердцу андалузские виноградники, янтарные капли света в бутылочной зелени? Здешнее вино – услада стоматолога, в нем не топят свое горе, дабы к душевным травмам не присовокупить физические. Ему предпочитают кокаин и пальмовый спирт. Это действеннее и дешевле. Рекомендовать и предупреждать не буду. Я же знаю ваши вкусы.
Я ведь все про вас знаю, наверное, даже больше, чем вы сами. И моя Кассандра поведала бы вам много интересного, раскусила бы острыми зубками, как спелый финик. Она же все про всех знала, Кассита, золото рук моих, только не верили ей, слушали, кивали головами, как китайские болванчики, но не верили. Как мне не хватает ее, не хватает ее прорицаний на грядущий день! Душа моя, радость, королева снов, где же ты? Я с ума схожу без тебя, травлю себя этим пальмовым пойлом, вечера провожу перед зеркалом, разговаривая с человеком, сидящим напротив. Да-да, я с вами говорю! Ведь я – это вы, я знал это с самого начала. Мы слишком похожи друг на друга, но не настолько, чтобы полностью доверять. Пусть у каждого останется хоть малая толика тайны. Недосказанность под ресницами. Безмолвие на кончике языка. Пожать руку отражению невозможно, его можно успокоить