Радостный женский голос возвестил о начале посадки на поезд до Петрозаводска и Казимир направился к указанной ей платформе. Он никогда не приезжал на вокзал заранее, потому как терпеть не мог залы ожидания, пропитанные запахом чебуреков и картошки фри. Ещё больше он не любил долгие бессмысленные разговоры ни о чём с незнакомцами, на которых ему плевать. По этой причине он всегда покупал билет в одиночное купе с повышенным комфортом. Наверное, поэтому он любил путешествовать на поезде. Долгое монотонное покачивание и равномерное постукивание колёс позволяли спокойно обдумать текущие проблемы и найти необходимые ответы. А путешествовать ему приходилось много, даже очень. Порой, возвращаясь из одного места в свою квартиру на Невском, он не успевал даже пыль смахнуть с тумбы в прихожей, как снова покидал жилище. Но он не испытывал неудобств по этому поводу. Вот и сейчас он направлялся к своему вагону, думая лишь о цели этой поездки, о таинственных вещах, происходящих в Петрозаводске, и своих действиях для достижения результата.
Разместившись в купе, Казимир умылся, убрал чемодан с вещами на место для багажа, что-то шепнул и достал из материализовавшейся за спиной небольшой кожаной сумки книгу. Хотя книгой в привычном для нас смысле её нельзя было назвать. Толстый кожаный переплёт местами обгорел и истёрся. Центральная часть была покрыта глубокими царапинами, будто кто-то пытался вырвать сей бесценный образчик из лап свирепого хищника. Грибок и плесень изрядно подпортили качество страниц, окрасив их жёлтыми, зелёными и коричневыми пятнами.
С осторожностью и заботой Казимир держал в руках бесценный фолиант. Этот кладезь знаний был официально уничтожен несколько веков назад. Но, несмотря на сей печальный факт, книга лежала на столике перед ним. И никому в мире не известно о её существовании. Только ему, Казимиру, который в очередной раз в своей жизни добился поставленной цели. Теперь ему доступны знания, которыми владеют Лютомор и ещё десяток близких к нему чародеев. А значит, мечта об Этерньеле стала чуточку ближе к исполнению. Он откинулся на мягкую спинку кресла, предавшись воспоминаниям о своей пятидесятилетней жизни, наполненной борьбой, отказом от имени Витя, данном ему родителями при рождении, поисками утерянных, забытых предметов и знаний – обо всём, что привело его к этой поездке и чтению «Исследований смерти» Флориана.
Пронзительный ветер с залива, смешиваясь с каплями измороси, пробирал до костей. Серое шерстяное пальто, местами сильно потёртое и явно не по размеру, начало промокать. Сейчас Витя был даже