Мордред наивно кивнул, его красивые младенческие глазки широко раскрылись, то ли от страха, то ли от удивления, может, и от первого, и от второго. Конечно же, Уолтер о’Дим совсем уж низко пал в его глазах, и теперь вопрос стоял так: кончать с ним немедленно или чуть погодить? Мордреду ужасно хотелось есть, но он решил, что сможет еще немного потерпеть. Что-то в этом было завораживающее: наблюдать, как этот дурак с таким жаром забивает последние гвозди в собственный гроб.
Вновь Мордред нарисовал в воздухе знак вопроса.
И только тут последние остатки улыбки сползли с лица Уолтера.
– Чего я в действительности хочу? Ты спрашиваешь об этом?
Мордред кивнул: да.
– Дело совсем не в Темной Башне, если хочешь знать правду. В Роланде, который не выходит у меня из головы и сердца. Я хочу его смерти. – Уолтер говорил без тени улыбки, вынося окончательный приговор. – За то долгое и пыльное преследование; за те хлопоты, которые он мне причинил; и Алому Королю тоже… настоящему Королю, ты понимаешь. За упрямство, с каким он отказывался отступиться от Башни, какие бы препятствия ни возникали у него на тропе. Но больше всего – за смерть его матери, которую я когда-то любил. – И понизив голос: – Или по крайней мере с которой спал. Какую бы роль ни сыграли я и Риа с Кооса в этом деле, именно мальчик оборвал ее жизнь своими чертовыми револьверами. Он медленно соображал, но быстро двигал руками.
Что же касается конца вселенной… я скажу так, пусть он наступит, раз к этому идет, во льду, огне, мраке. Что такого сделала мне вселенная, чтобы я заботился о ее благе? Я знаю только одно: Роланд из Гилеада жил слишком долго, и я хочу, чтобы этот сукин сын лег в землю. Вместе с теми, кого он извлек.
В третий и последний раз Мордред нарисовал в воздухе вопросительный знак.
– Отсюда в Девар-тои ведет только одна работающая дверь, молодой господин. Которую используют… или использовали Волки. Я думаю, они совершили свой последний набег, так я думаю. Роланд и его друзья прошли через нее, но это нормально, им найдется чем себя занять, как только они окажутся на той стороне. Возможно, они даже найдут прием слишком горячим! Возможно, мы сможем разобраться с ними, пока все их внимание будут занимать только Разрушители, дети Родерика и охранники. Что ты на это скажешь?
Младенец кивнул, решительно, без малейшего колебания. Потом сунул пальцы в рот, пожевал их.
– Да, да. – Уолтер вновь заулыбался. – Конечно же, ты хочешь есть. Но я уверен, что, когда дело дойдет до обеда, мы сможем найти тебе что-нибудь получше крыс и только-только родившихся ушастиков-путаников. Не так ли?
Мордред кивнул. Он тоже в этом не сомневался.
– Мне сыграть заботливого папашу и понести тебя? – спросил Уолтер. – Тогда тебе не придется